"Инго Шульце. Simple Storys (Роман из жизни восточногерманской провинции) " - читать интересную книгу автора

кофе. Поэтому напоследок решили заказать себе какую-нибудь еду. Кельнер в
длинном белом фартуке сновал между немногими столиками, которые теперь вдруг
все разом оказались занятыми. То и дело он как бы замирал на бегу и
наклонялся всей верхней частью туловища к позвавшему его посетителю. Только
перед телевизором, ожидая, когда придет к финишу очередной лыжник, он на
время становился глухим. Вместе с нами за столиком сидели двое мужчин из
Дрездена, детский врач и театральный художник, они оба немного понимали
по-итальянски и объясняли нам, что написано в меню. Эрнст попытался жестом
подозвать кельнера, и я заметила, что он держал палец на строчке "Pizza
confunghi".[2]
Но тут детский врач поднялся. И с таким интересом уставился в окно, что
я тоже обернулась. С противоположной стороны бежали они через площадь, как
дети, спешащие сразиться в снежки, - Габриэла в своих рукавичках и за ней
остальные, клинообразная кричащая стая...
Вокруг нас задвигались стулья. Казалось, несется табун коней - с таким
топотом посетители кафе, все как один, устремились мимо кельнера к выходу.
Мы тоже пошли вслед за всеми к собору, где на ступеньках бокового крыльца
уже собралась небольшая толпа зевак.
На высоте четырех-пяти метров на одном из горизонтальных выступов стоял
наш "альпинист" - раскинув руки и вжавшись плечами в стену. Повисла странная
тишина, как будто там, наверху, находился лунатик, который при первом же
шорохе мог очнуться и упасть. Габриэла, моргая от снега, задрав голову
смотрела вверх. Другие прикрывали глаза ладонями. Ботинки любителя острых
ощущений валялись на земле, точно под ним.
Он вытянул шею и по-птичьи поглядывал на нас, толпившихся внизу, своим
единственным глазом. Оба его носка, слишком большие, мешочками свисали с
пальцев. Казалось, что для человека, обладающего некоторой сноровкой,
подняться туда, где он стоял, было не так уж трудно. Вероятно, он с больших
квадров портала перебрался на балкончик, встал на его парапет, а потом полез
выше, пользуясь для опоры выступающими камнями и выемками.
- Не смотрите вниз! - крикнул какой-то мужчина. В ответ "альпинист"
опустил левую руку, повернулся на негнущихся ногах вокруг собственной оси и
тотчас снова прилип к стене. Его пальцы вцепились в ближайший выступ. Босые
ноги ощупывали стену. По-лягушачьи двигая конечностями, он вскарабкался
чуть-чуть выше. И там смог ухватиться за маленький козырек над окном.
Эрнст потянул меня за локоть.
- Пойдем отсюда! - прошептал он. Зонненбергер, рыжеволосый гигант,
первым начал фотографировать. Габриэла попробовала этому воспрепятствовать:
"А если он спрыгнет вниз!" И стала пробираться между нами, придерживая одной
рукой поднятый воротник своей куртки, потом быстро спустилась по ступенькам
к женщине-полицейскому, чья высокая белая каска напоминала карнавальный
убор. Из-за чужих спин я не могла видеть Габриэлу - только ее уложенную
вокруг головы косу. Женщина-полицейский что-то объявила по своей рации.
Жительница Плауэна вслух отметила, что теперь дело принимает серьезный
оборот.
- Эй, Герберт, - крикнула она, - спускайся! Ну! - Зонненбергер одернул
ее. Мол, не стоит называть его Гербертом. Герберт - всего лишь фальшивое имя
в штраубингеровском удостоверении личности. После этого оба замолчали или,
может, перешли на шепот.
Меня разозлило, что Эрнст так невежливо обращается со мной, тащит