"Рискованная игра Лютиена" - читать интересную книгу автора (Сальваторе Роберт)

20. ПОЛЯ ЭРАДОХА

Случайному наблюдателю северо-западная окраина Эриадора могла показаться не слишком отличной от остальной страны. Холмистые поля, покрытые густой зеленой травой, простирались во все стороны подобно мягкому зеленому одеялу. В ясный день на горизонте виднелись ближние горы и даже вершины Айрон Кросса.

Однако в этой северо-восточной местности, полях Эрадоха, нагорьях, все было немного иначе. Ветер здесь был чуть похолоднее, дожди более затяжными, а люди — более суровыми. Скот, который пасся на равнинах, обладал косматыми густыми шкурами, и даже лошади, как конь Лютиена Ривердансер, выводились с более длинной шерстью, для защиты от непогоды.

Этой зимой в нагорьях не выпало столько снега, сколько обычно, хотя все-таки гораздо больше, чем в южных районах Эриадора, снежный покров оказался не очень глубоким и к тому времени, когда Лютиен и Оливер оставили Просеку Макдональда позади, лежал уже отдельными пятнами. Насколько мог видеть глаз, все вокруг было серым и коричневым, с немногими вкраплениями зеленого. Печальная и мрачная картина умирающей зимы, которая через короткое время должна смениться весенним возрождением.

Этой ночью друзья заночевали в десятке миль восточнее Бронегана, на самом краю полей Эрадоха. Когда они проснулись на следующее утро, в необычайно теплом воздухе висел густой туман — это последний снег растворялся в воздухе.

— Сегодня мы будем продвигаться медленно, — заметил Оливер.

— Вовсе нет, — покачал головой Лютиен. — Здесь мы почти не встретим препятствий.

— Как далеко ты намерен забираться? — спросил хафлинг. — Ты ведь знаешь, что они уже вышли из Кэр Макдональда.

Лютиен понимал, что Оливер прав. Скорее всего, Бринд Амор, Кэтрин, Сиоба и вся армия уже вышли из городских ворот, направляясь на север, затем на запад тем же курсом, что ехали Лютиен и Оливер. До тех пор, пока они не достигнут Просеки Макдональда. Здесь они повернут на юг, в Глен Олбин, тогда как друзья свернули на север, к Бронегану, и дальше, в поля Эрадоха.

— Ну так докуда же? — снова спросил Оливер.

— Если потребуется, так и до залива Колтуин.

Оливер прекрасно понимал, что это невозможно. До холодных и темных вод бухты Колтуин не меньше трех дней пути. К тому времени, как они доберутся туда и обратно, Бринд Амор будет уже у стены и битва останется позади. Но хафлинг понимал и чувства, которые вызывали такой ответ Лютиена. Их тепло встретили в Бронегане, было много дружеских похлопываний по спине и много эля. Однако обещания помощи от населения Бронегана и нескольких соседних общин, которые прислали своих представителей на встречу с Лютиеном, были в лучшем случае предположительными. Жители центральных земель соглашались пойти за Алой Тенью в открытом восстании с королем Гринспэрроу только в том случае, если Лютиен сумеет доказать участие всего Эриадора в этой войне. На обратном пути Лютиен должен был снова пройти через Бронеган или, по крайней мере, прислать гонца, и, если они с Оливером не соберут к тому времени более-менее внушительных сил, им придется отправляться к Глен Олбин одним.

И сейчас они находились в нагорьях, чтобы столкнуться с самым сложным испытанием единства Эриадора. Горцы Эрадоха всегда оставались обособленной группой, жесткой и суровой. Многие назвали бы их дикими. Они жили племенами, родовыми кланами, и часто воевали друг с другом. Эти люди были охотниками, а не фермерами, и лучше обращались с мечом, чем с плугом, потому что именно сила являлась олицетворением полей Эрадоха.

Этот факт был хорошо известен юному Бедвиру, полководцу, который руководил разгромом армии Белсена Крига у Кэр Макдональда. Все горцы, даже дети, прекрасно умели ездить верхом на своих мощных косматых конях, и, если Лютиену удастся завербовать хоть небольшую часть из тех тысяч, что населяли эти нагорья, у него окажется кавалерия, превосходящая самую обученную и сильную часть преторианской гвардии короля Гринспэрроу. Но горцы были суеверным, непредсказуемым народом. Вероятно, они слышали о Лютиене — Алой Тени, и поэтому молва об их с Оливером появлении в полях Эрадоха прилетела впереди них. Так что прием, который им окажут, плохой ли, хороший ли, был уже, наверное, решен.

Двое друзей скакали большую часть дня. Лютиен старался держаться северо-восточного направления, к Меннихен Ди, единственной деревне в этом районе. Это был торговый поселок, пункт сбора, и многие из горских кланов вскоре отправятся к этому месту с лишними лошадьми и тюками меховых шкур, чтобы обменять их у приезжих купцов на соль, специи и самоцветные камни.

Туман не рассеивался весь день, и, хотя друзья старались не падать духом, сырой воздух и унылая местность (когда они ухитрялись видеть хоть часть ее) сделали этот день длинным и напряженным.

— Нам скоро придется разбить лагерь, — заметил Лютиен, и это были первые слова, сказанные им за несколько часов.

— Да где же тут разжечь костер, — вздохнул Оливер, и Лютиен ничего не смог возразить. Ночь действительно будет холодной и неуютной, потому что вряд ли им удастся зажечь костер из тех тощих промокших прутиков, которые только и можно найти в нагорьях.

— Завтра мы доберемся до Меннихен Ди, — пообещал Лютиен. — Там всегда может найти укрытие любой путник, пришедший с миром.

— Да, в том-то и загвоздка, — заметил хафлинг. — Ты уверен, что мы пришли с миром?

Путешествие показалось Лютиену еще длиннее, потому что у него опять не нашлось ответа на слова его непривычно угрюмого друга.

Они ехали до тех пор, пока бледное пятнышко солнца не оказалось у них за спиной, и Лютиеном все больше овладевало неуловимое чувство тревоги. Что-то в глубине его подсознания подсказывало ему быть начеку. Он взглянул на Оливера и увидел, что тот тоже более напряженно сидит в седле, готовый натянуть поводья или выхватить оружие.

Ривердансер прядал ушами; Тредбар зафыркал.

Они появились из тумана подобно призракам, беззвучно скользя по мягкой траве. Их тела были покрыты множеством слоев меха и шкур, на головах — рогатые или крылатые шлемы, и они казались даже не людьми, а продолжением своих косматых лошадей, явлениями из ночного кошмара.

Оба товарища резко натянули поводья, но не схватились за оружие, завороженные зрелищем призрачной засады. Горцы, огромные люди, любой из которых возвышался даже над Лютиеном, приблизились со всех сторон, медленно сжимая кольцо.

— Скажи мне, что я сплю, — прошептал Оливер.

Лютиен покачал головой.

— В некоторых случаях следует говорить то, что от тебя хотят услышать, — сварливо сказал Оливер. — Даже если это ложь!

Горцы остановились достаточно далеко от них, чтобы остаться неразличимыми, и казались скорее чудовищами, чем людьми. Оливер молчаливо поаплодировал их тактике — они знали местность, они были знакомы с туманом и, безусловно, знали, как произвести впечатление.

— Они хотят, чтобы мы сделали первое движение, — прошептал Лютиен уголком рта.

— Я мог бы упасть на землю и задрожать, — саркастически предложил хафлинг.

— Трусов они убивают.

Оливер честно проверил свои ощущения, глядя на устрашающие фигуры, маячившие в каком-то десятке ярдов от него.

— Тогда мне крышка, — признал он.

Лютиен фыркнул, несмотря на весьма затруднительное положение, в котором они находились.

— Мы знали, куда направляемся, — сказал он после паузы, в основном чтобы подкрепить свою собственную решимость.

— Привет вам от Кэр Макдональда, — произнес он самым сильным и звучным голосом, на который оказался способен. — От города, который был незаконно переименован в Монфор человеком, объявившим себя королем всего Эйвона и всего Эриадора.

В течение долгого времени ответа не было. Затем один из всадников выдвинулся вперед из неподвижного ряда, проехал на своем черном коне мимо всех остальных и оказался достаточно близко от Лютиена и Оливера, чтобы они могли его рассмотреть.

Брови юного Бедвира удивленно вскинулись, потому что этот не был похож на горца. Он также отличался огромным ростом, но носил вместо шкур и мехов черные доспехи, подобных которым Лютиен Бедвир никогда не видел раньше. Их части соединялись при помощи шарниров, а металлические рукавицы надежно пристегивались к рукавам. Даже ступни этого человека были в броне! Его шлем был цилиндрической формы с плоским верхом — Лютиен заметил, что в нем имелись две прорези для глаз, а не одна, так что это был не циклоп. Огромный щит, черный, как и все остальные доспехи, украшал неизвестный Лютиену герб: скелет с широко раскинутыми руками, в одной руке меч острием вверх, в другой — острием вниз. Стяг с тем же гербом свешивался с верхушки длинного копья. Даже конь был покрыт броней — голова, шея, грудь и бока.

— Монфор, — объявил человек глубоким голосом, — назван так по праву законным королем.

— Ох-хо-хо… — простонал Оливер.

— Вы не горец, — заметил Лютиен.

Человек в доспехах чуть поерзал на своей лошади, и та нервно переступила с ноги на ногу. Лютиен понял, что его слова задели незнакомца, и по вполне очевидной причине. Он не принадлежал к жителям Эрадоха, а значит, его власть над горцами была сугубо призрачной. Он получил какую-то степень власти и авторитета благодаря своей силе, возможно — победив несколько величайших воинов Эрадоха. Любой, кто, в свою очередь, возьмет верх над ним, унаследует и его положение, и у Лютиена сразу возник план.

Однако при впечатляющих размерах и бронированных доспехах этого человека юноша не слишком обрадовался появившейся возможности.

— Кто же ты такой, ты, который звякает от ударов сильного весеннего дождя? — осведомился Оливер.

— Сильного весеннего дождя? — шепотом поразился Лютиен словам хафлинга.

— Звякает, звякает, — так же шепотом подтвердил Оливер.

Человек в доспехах расправил плечи и выпрямился во весь рост.

— Я — Темный Рыцарь, — объявил он.

Друзья секунду обдумывали его заявление.

— А как же иначе, — удивился Оливер.

— Ты слышал обо мне?

— Нет.

Темный Рыцарь недоуменно хмыкнул.

— Ночь всегда темная, — наставительно сказал Оливер.[1]

— Что? — раздраженно переспросил сбитый с толку рыцарь.

— Ну, разве что при полной луне, — пояснил ему Лютиен.

Оливер фыркнул, приятно удивленный.

— Да ты прямо на лету хватаешь, — сказал он своему другу.

— О чем вы там? — ворчливо поинтересовался рыцарь.

— Эх, звякальщик ты, звякальщик, — покачал головой Оливер. — Да не будь ты таким темным, ты был бы днем.

Хотя лицо рыцаря было скрыто за забралом, Лютиен и Оливер почти видели, как у него отвисла челюсть.

Двое друзей посмотрели друг на друга и пожали плечами.

— Деревня темная, — сказали они в один голос.

— Я — Темный Рыцарь! — снова заявил человек в доспехах.

— Вперед? — предложил Лютиен.

— Конечно, — ответил Оливер. Они оба громко гикнули, Лютиен выхватил «Ослепительный» и одним движением послал Ривердансера вперед, однако Тредбар не последовал за ним, Оливер остался сидеть неподвижно.

Лютиен понял, что он в нешуточной опасности, как только копье рыцаря склонилось в его сторону, понял, что длинное оружие с легкостью пробьет защиту и вонзится ему в грудь раньше, чем он подберется достаточно близко, чтобы пощекотать острием меча хотя бы нос бронированного коня. Юноша опустил меч и обеими руками схватился за уздечку Ривердансера — сейчас его могло спасти только искусство наездника, но не бойца.

Лютиен выжидал до последней секунды, затем резко направил Ривердансера влево, под углом от рыцаря, и сильный, ловкий конь чутко и точно отреагировал, резко повернувшись, так что из-под его копыт взлетели комья земли. Рыцарь, однако, явно ожидал подобного маневра, потому что он тоже повернулся, и копье зацепило плечо Лютиена. Юный Бедвир поморщился и сильно натянул уздечку Ривердансера.

И опять могучий конь послушался, глубоко зарываясь копытами в грязь. Лютиен стал поднимать «Ослепительный», но ощутил резкую боль в правом плече, мгновенно перехватил меч левой рукой и с силой рубанул по середине копья. Затем он размахнулся вторично и ударил острием по нагрудной пластине рыцаря.

Меч отскочил, не нанеся никакого вреда.

Всадники отскочили друг от друга на некоторое расстояние, рыцарь выбросил обрубок копья, оставшийся в его руке, а Лютиен выпрямился в седле, снова взял меч в правую руку и покрепче перехватил рукоять. Разворачивая коня рядом с группой, он заметил одобрительные взгляды. Юный Бедвир понимал, что пока все идет неплохо, поскольку гордый народ оценил его мужество и, вероятно, любовался великолепным скакуном. Ривердансер был ниже, чем жеребец Темного Рыцаря, но крепче. К тому же конь Лютиена принадлежал к здешней горской породе. Гахриз Бедвир заплатил за этого сверкающего белого скакуна целое состояние, и, заметив одобрительные кивки в свой адрес, Лютиен подумал, что оно того стоило.

Противники снова стали сближаться. Темный Рыцарь потянулся за своим мечом и наполовину вытащил его из ножен, но внезапно на его лице появилось весьма кислое выражение. Секунду он смотрел на свой меч, затем убрал его и вместо этого взялся за кистень. Незнакомец поднял над головой грозное оружие, с легкостью раскручивая шипастый металлический шар на тяжелой черной цепи. Ну, это лучше, чем копье, подумал Лютиен, теперь хотя бы можно не опасаться, что тебя проткнут, даже не дав приблизиться на расстояние удара мечом.

Лютиен вздохнул, соображая, какая от этого будет польза. В первый раз он ударил своего противника достаточно сильно, чтобы уложить нормального человека. Но Темный Рыцарь не издал ни звука, и если и чувствовал сейчас какую-нибудь боль, то никак этого не выказывал.

Противник двинулся к нему, Лютиен пожал плечами и сжал каблуками крепкие бока Ривердансера. На этот раз они проскакали друг мимо друга настолько близко, что юноша ощутил пар из ноздрей жеребца Темного Рыцаря.

Лютиен коротко ударил рыцаря под взметнувшую кистень руку, а затем едва успел отбить в сторону металлический шар, опускавшийся ему прямо на голову.

На этот раз Лютиен не стал давать себе передышки. Он знал, что его конь обладает преимуществами, а потому развернул Ривердансера, вплотную прижимаясь сзади к жеребцу Темного Рыцаря. Через секунду он снова скакал мимо своего противника и сумел нанести три быстрых удара мечом, прежде чем тот успел обернуться и поднять свой кистень. Они поскакали рядом, бок о бок, молотя друг друга. Удары Лютиена по большей части достигали цели, а «Ослепительный» каждый раз брал основную силу удара кистеня на себя, но все равно юному Бедвиру изрядно доставалось, а его меч отскакивал от стальной брони без всякого видимого эффекта.

Наконец, тяжело дыша, соперники оторвались друг от друга. Лютиен резко направил Ривердансера в сторону. Он понимал, что так ему не победить, поскольку конная схватка была слишком суматошной, чтобы найти щель в доспехах противника. Темный Рыцарь, очевидно, тоже это знал, он развернул коня, крикнул: «Съезжаемся!» — и поскакал вперед.

— Ты мне очень нужен сейчас, — шепнул Лютиен Ривердансеру. — Крепись и прости меня.

Противники сближались, направляя своих коней так, чтобы разъехаться почти впритирку друг к другу.

Лютиен низко припал к шее Ривердансера и повернул его прямо навстречу приближающемуся противнику. Темный Рыцарь удивленно выпрямился, его конь сбился с шага.

Именно этого и хотел Лютиен.

Он ничуть не замедлил движения. Ривердансер врезался в жеребца Темного Рыцаря с такой силой, что тот практически сел на землю, прежде чем успел обрести какое-то подобие равновесия. Рыцарь в доспехах едва удержался в седле.

Лютиен, у которого от столкновения закружилась голова, тоже держался из последних сил. Он сконцентрировался на своей цели, твердо зная, что ему теперь нужно делать, и направил удар не в грудную пластину рыцаря — что толку? — и даже не в прорези его шлема, которые находились вне досягаемости, потому что, защищаясь, рыцарь отклонился назад. Лютиен ударил рыцаря по пальцам, так что тот уронил поводья. Когда спотыкавшийся Ривердансер отпрянул в сторону, юноша кинул эти поводья на свой меч, сильно их дернул, и конь рыцаря встал на дыбы.

Сам Лютиен с трудом удержал равновесие и оглянулся назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как Темный Рыцарь скатился с крупа своего коня и тяжело брякнулся о землю.

Лютиен соскользнул с Ривердансера и чуть не упал, потому что весь мир продолжал вращаться вокруг него. Спотыкаясь на каждом шагу, он подошел к лежащему навзничь противнику, который тщетно пытался встать в своих тяжелых доспехах и едва успел отклониться от удара кистенем.

Глаза Лютиена расширились от удивления, он отпрянул назад, поскользнулся и тоже плюхнулся на землю.

Рыцарь перекатился на живот и сумел встать одновременно с Лютиеном лицом к лицу.

— Ты применяешь низкие, запрещенные приемы, — заявил Темный Рыцарь. — Ты ударил мою лошадь!

— Моя лошадь ударила твою лошадь! — возмущенно поправил его Лютиен.

— Существуют правила боя!

— Существуют правила выживания! — возразил Лютиен. — Как мне прикажешь сражаться с человеком в доспехах вроде тебя? Ты ведь ничем не рискуешь.

— Таковы преимущества моего положения, — загрохотал Темный Рыцарь. — Хорошо, сойдемся sans equine.

Сидя поблизости, Оливер удивленно вскинул брови. Это было гасконское выражение, употребляемое в основном аристократией и означавшее пеший поединок. Кем же был этот рыцарь? Оливер терялся в догадках.

Лютиен осторожно приблизился. Он мог сколько угодно долбить этого человека мечом, и все без толку, но один удачный взмах кистеня раскроил бы ему череп или переломал ребра. И его правая рука почти вышла из строя — удар копьем не прошел даром. Некоторое время они кружили, обмениваясь осторожными ударами, но затем Темный Рыцарь взревел и пошел в наступление, размахивая кистенем.

Однако он был не очень подвижен в своих неуклюжих доспехах, и Лютиен легко отскочил в сторону, ударив его сзади по плечу. Рыцарь повернулся и попытался преследовать его, но проворный Лютиен всегда был на шаг впереди, наотмашь лупя по его доспехам «Ослепительным» скорее чтобы раздразнить противника, чем в надежде нанести реальный вред. Он уже слышал из-за забрала учащенное дыхание.

— Благородный человек стоял бы и на месте принял бой! — воскликнул Темный Рыцарь.

— Дурак стоял бы на месте, и ты бы его убил, — возразил Лютиен. — Ты говоришь о чести, а сам прячешься за железной стеной. Ты видишь мое лицо, а я — только темные провалы в прорезях твоего шлема!

Это произвело впечатление на рыцаря, поскольку тот резко остановился и опустил кистень.

— Верно подмечено, — признал он, и, к изумлению Лютиена, принялся отстегивать свой тяжелый шлем. Когда шлем был снят, причин для удивления стало еще больше, потому что этот человек оказался гораздо старше, чем можно было ожидать, раза в три старше самого Лютиена! Его лицо было широким и обветренным, испещренным глубокими морщинами и складками. Седые волосы коротко подстрижены, но при этом он носил огромные усы, тоже седые, целую щетку кустистых волос от середины одной щеки до середины другой. Темно-коричневые, большие, широко посаженные глаза, широкий нос; только подбородок выглядел узким и гордо выставленным вперед.

Темный Рыцарь бросил шлем на землю.

— А теперь, — сказал он, — сражайся как положено, юный выскочка.

Он снова пошел в атаку, и на этот раз Лютиен принял бой. «Ослепительный» по косой взметнулся в воздух, угол его движения и время были рассчитаны так, чтобы перехватить кистень как раз посередине между шаром и рукоятью. Цепь с шаром туго обмоталась вокруг меча, Лютиен резко дернул, надеясь обезоружить противника, но тот оказался невероятно силен и не уступил.

Лютиен ощутил пульсирующую боль в плече, но забыл о ней, когда рука Темного Рыцаря в железной рукавице с размаху ударила его по лицу. Из носа юноши хлынула теплая кровь, и он ощутил на губах ее солоновато-сладкий вкус.

Лютиен, шатаясь, попятился, но затем весьма разумно шагнул вперед, прежде чем противник успел нанести еще один тяжелый удар. Темный Рыцарь выбросил вверх колено, и так как Лютиен успел повернуться, чтобы защитить пах, то получил удар в бедро.

Лютиен ответил на этот выпад резким ударом открытой ладони под подбородок, а затем отпрыгнул назад, отчаянно пытаясь вырвать у противника кистень, намертво обмотавшийся вокруг его меча.

Он снова получил удар, на этот раз в грудь, и снова прямо в раненое плечо. Юноша ответил тем же и болезненно поморщился, разбив себе руку о броню Темного Рыцаря.

Удар слева обрушился Лютиену в солнечное сплетение, он отскочил в сторону и рванул на себя меч, пытаясь вывернуть рукоятку кистеня из железной рукавицы рыцаря.

В конце концов «Ослепительный» высвободился из клубка с такой скоростью, что Лютиен пролетел мимо своего противника и упал на одно колено. Темный Рыцарь повернулся к нему и раскрутил кистень над головой, желая воспользоваться удачным моментом для атаки, но лезвие «Стремительного» оказалось гораздо острее и крепче, чем он себе представлял, а цеп был старым оружием, не моложе, чем его хозяин. Железная цепь, ослабленная возрастом и ударом острейшего во всем Эриадоре меча, лопнула, шипастый шар просвистел в воздухе и попал прямо в руки Оливера, защищенные зелеными рукавицами.

Темный Рыцарь, явно не заметив потери своего оружия, взревел и бросился вперед, размахивая рукоятью с половиной цепи. Он замедлил свой бросок, только заметив ироническое выражение на лице Лютиена.

— Простите меня, благородный сэр рыцарь, — раздался сзади голос хафлинга. Темный Рыцарь медленно обернулся и увидел, как Оливер раскачивает шипастый шар за обрывок цепи. Он перевел недоумевающий взгляд с Оливера на свое оружие и тут же тяжело рухнул навзничь, поскольку Лютиен подсек ему ноги.

А еще через мгновение юный Бедвир стоял над ним, приставив к горлу острие «Ослепительного».

— Прошу тебя, — заговорил Темный Рыцарь, и Лютиен понял по его просительному тону, что тот потерял мужество. — Пожалуйста, благородный сэр, позволь мне принести прощальную молитву Богу, прежде чем ты убьешь меня, — продолжал Темный Рыцарь. — Ты честно победил, я не имею к тебе никаких претензий, но я прошу тебя, позволь мне уйти с миром.

Услышать такие слова от одного из сторонников Гринспэрроу было еще удивительнее.

— Кто ты? — спросил Лютиен.

— Конечно, конечно, мое имя, — торопливо произнес Темный Рыцарь. — И я, разумеется, должен узнать твое имя, прежде чем ты убьешь меня… — Он вздохнул и не закончил свою мысль.

— Я — Истебрук из Ньюкасла, — объявил он, — Лорд Протектор, Первый из Шести Кавалеров.

Лютиен оглянулся на Оливера, его губы беззвучно произнесли: «Первый из Шести?» Юный Бедвир слышал об этом отряде, в котором служили личные телохранители короля Эйвона и правителей шести крупных городов южного королевства, но всегда считал, что отряд был распущен, когда к царствованию пришел Гринспэрроу, ведь теперь телохранителями служили циклопы из преторианской гвардии. Очевидно, он ошибся.

Лютиен медлил, понимая, что ему необходимо как следует обдумать ситуацию. Он отвел острие «Ослепительного» от горла рыцаря и стер кровь со своего лица, не переставая вглядываться в странного старика, который лежал перед ним на земле.

— Далеко же ты забрался от Ньюкасла, — сказал Лютиен.

Истебрук встал и вновь обрел часть прежнего своего величия.

— Я облечен миссией, — сообщил он. — Впервые за… — он наморщил лоб, пытаясь вспомнить, сколько времени кавалеры пребывали в полном забвении. — Ну, не важно, — вздохнул Истебрук после долгой паузы. — Я уже помолился. Теперь ты можешь сказать мне свое имя и убить меня. — Он еще раз вздохнул и твердо взглянул Лютиену в глаза.

Лютиен оглянулся. Конечно, он не убьет этого человека, но вот только хотелось бы знать, как его действия — или отсутствие таковых — будут расценены этой компанией.

— Я что-то не помню, чтобы мы договаривались сражаться до смерти, — сказал Лютиен, отступая в сторону и протягивая руку. Темный Рыцарь недоверчиво взглянул на него, затем принял его руку, и Лютиен помог ему встать на ноги.

— Я позабочусь о наших лошадях, — предложил Истебрук и пошел прочь, заметив приближение Оливера.

Лютиен тоже увидел хафлинга.

— Ты сказал, что тоже в этом поучаствуешь.

— Ничего я такого не говорил, — возмутился Оливер.

— Ты подразумевал это! — зарычал Лютиен.

Оливер глубоко вздохнул и пожал плечами:

— Я передумал.

Их разговор оборвался моментом позже, когда кольцо горцев внезапно сузилось, огромные всадники со смертоносным оружием, двусторонними пиками и непомерно огромными боевыми топорами прижали их друг к другу, лишив возможности обороняться.

Лютиен прокашлялся.

— Благородный сэр Истебрук, — сказал он просительно. — Не мог бы ты поговорить со своими… друзьями?