"А.Щербаков. В.И.Чапаев - новые истории" - читать интересную книгу автора

- Чем? Там не было ни хрена...
- Чем-чем... Да хоть носками. Все одно запах повывендрится...
Со стороны выхода раздались гортанные звуки. То есть, это была не
норманнская речь немецко-фашистских оккупантов, до которых еще далеко, а это
застенчиво, чтобы никому не помешать, блевал Дмитрий Андреич Фурманов,
легендарный политрук и т.д.
- Эк заливается, сердешный, - умилился Василий Иванович и попытался
встать на ноги. Это ему удалось с трудом.
Пошатываясь, Василий Иванович вывалился из почтового вагона и вскоре
где-то в ночной тиши стрекотание психованных сверчков смешалось с журчащими
звуками.
Начдив вернулся назад немного посвежевший и застегивающий галифе.
- И вот, однако ж, вопрос, - сказал он. - Иде ж мы все щас того, то
бишь находимся?
- Ой, Василий Иваныч, давай проспимся, - предложил Петька. - И так в
башке фигармония и хренсерватория, а ты какие-то находимся...
- Это верно, - сказал начдив. - Но покамест ты будешь дрыхнуть, мы
заедем незнамо куда, а там...
- Не заедем, - сказал политрук, вползая в купе. - Паровоз встал, а как
его того, не знаю...
- Что ж ты глядел!!!
- Пьян был, Василий Иваныч... Ну вы ж сами в меня ведро за ведром
вливали, говорили еще "Пей, оглоед".
- Оглоед - не спорю, - сказал Василий Иванович. - А за паровоз тебе
того, строгий-престрогий сам знаешь кто... То есть, что. И чтоб щас сразу
выяснил, где... То есть, мы. Это приказ.
Политрук вздохнул и вывалился наружу.
До утра он не появлялся.

Едва рассвело, Василий Иваныч, достав свою любимую саблю, уселся
напротив отполированного самовала и начал основательно бриться, в смысле,
делать так, чтобы выглядеть перед дамами (если оные предвидятся) не совсем
заросшим, а немного.

. . .

В доме архиерея матерились.
Поручик Ржевский и Пьер Безухов не могли решить, кто первый пойдет на
разведку.
Перепалка продолжалась уже третий день.

. . .

Когда в поезде кончилось все, что можно было съесть, включая ананасы и
запасы рябчиков, Василий Иванович заявил, что пора принимать решительные
меры и недвусмысленно посмотрел на Петьку.
Петька же заявил, что насчет мер он уже решил, на том и порешили.
За хавкой послали Фурманова.

. . .