"Инна Штейн. Библиотечный детектив " - читать интересную книгу автора

старом кладбище.
С небольших, глубоко ушедших в землю вертикальных мраморных и гранитных
надгробий ей улыбается ангел смерти с крыльями, растущими прямо из черепа.
Имя на одном из могильных камней привлекает ее внимание, она становится
на колени, букву за буквой очищает ото мха эпитафию, чтобы, наконец,
прочесть: "И я была когда-то такой же, как ты сейчас".

Глава четвертая, в которой ругаются даже дети

На следующее утро опять все было, как всегда. Анна Эразмовна накормила
завтраком свою шайку-лейку и опоздала совсем чуть-чуть. Электрический
чайник, отделовский перпетуум-мобиле, уже кипел, сама она дома не успела
позавтракать и выпила чаю с превеликим удовольствием.
Она совсем уже было встала, чтобы пойти и поговорить с Любиной подругой
Наташей, но не тут-то было. Два часа, ерзая на стуле, она вела глубоко
научную беседу с постоянным читателем Дмитрием Александровичем Галузо,
поехавшим на проблеме времени. Если честно, и сама Анна Эразмовна относилась
к этой проблеме с большой любовью, именно сейчас она работала над вторым
рекомендательным библиографическим указателем, посвященным этой теме. Но
сегодня ей не терпелось проверить свои предположения, и она каждые пять
минут выразительно поглядывала на часы, что не производило на Галузо
никакого впечатления. Он принадлежал к славной когорте постоянных читателей,
известной библиотекарям всех времен и народов.
"Постоянный читатель" - это эвфемизм, за которым скрывается слово, нет,
не "сумасшедший", а "маргинал". Для постоянного читателя библиотека - дом
родной, а библиотекари - его семья. Здесь он всю жизнь пишет одну огромную
книгу, бесконечно листает самые разные научные журналы, учит по самоучителю
японский, изучает специальную и общую теорию относительности и постепенно
становится таким же неотъемлемым атрибутом библиотеки, как читальный зал или
каталоги. Он стареет, и его костюм, всегда один и тот же, стареет вместе с
ним. Сначала локти и колени начинают лосниться, потом появляются дыры,
сквозь которые виднеется почему-то намазанное зеленкой тело. Дышать рядом с
ним не рекомендуется, молодежь проскакивает мимо, воротя носики, но кадровые
сотрудники никогда не откажут такому читателю ни в книге, ни в человеческом
общении.
- А что, лучше водку пить? - воинственно вопрошала Анна Эразмовна, и
никто с ней не спорил. Некоторые, самые выдающиеся постоянные читатели,
навсегда входят в историю библиотеки. Таким был (вечная ему память!)
Александр Абрамович Гельфман, которого Анна Эразмовна называла "санитаром
природы". Он внимательно и скрупулезно читал не только все изданные
библиотекой указатели и методички, но и все объявления и заголовки выставок.
От его зоркого взгляда не укрывался ни один ляпсус-трубецкой. Работы ему
всегда хватало, обнаружив очередную ошибку, он с восторгом тыкал в нее
автора мордой и сообщал всей библиотеке. Мало кто любил Гельфмана, но Анна
Эразмовна принадлежала к меньшинству. Он научил ее так работать над текстом,
чтобы потом не было мучительно стыдно, и она была ему за это бесконечно
благодарна.
Наконец Галузо, десять раз раскланявшись со всем отделом, ушел, и Анна
Эразмовна отправилась к Наташе.