"Гюнтер Штайн. Ультиматум (Роман и повесть) " - читать интересную книгу автора

области от оккупантов.
На флангах группы армий "Центр" советские войска заняли выгодные
позиции и постепенно отделяли ее от группы армий "Юг", над которой тоже
нависла опасность близкого разгрома.
В то время как группа армий "А", правое крыло которой упиралось в
побережье Черного моря у Херсона, отчаянно пыталась удержать свой последний
плацдарм на левом берегу Днепра - город Никополь, чтобы иметь потом
возможность восстановить сухопутные коммуникации с Крымом, северный фланг
группы армий "Юг" был отброшен в направлении Ровно, Будно, Луцк. Но
образовавшаяся из ее южного фланга путем соединения в районе
Корсунь-Шевченковского двух корпусов часть вражеской армии прорвала фронт.
"Говорит Москва..."
Битва за Корсунь-Шевченковский неуклонно приближалась к своей
кульминационной точке.


3

Спустя полчаса унтер-офицер Гейнц Фундингер уже сидел в спальне на
одной из стоявших там кроватей, а Раиса и Лидия, захватив несколько подушек
и одеял, спустились в погреб и сооружали там ему прибежище.
Вскоре все в погребе было подготовлено, чтобы укрыть раненого. Девушки
согрели подушки и одеяла грелкой и горячими кирпичами. Но Лидия не могла
ждать, пока раненого перевяжут. Она поспешно попрощалась и ушла.
Олена Климовна разыскала кое-что из лекарств и бинтов, оставшихся у нее
еще с тех пор, как она работала медсестрой. Она лишь рассеянно взглянула на
Лидию и свою дочь, когда девушки привели в дом окровавленного незнакомца,
который, как объяснила ей Раиса, не был врагом, хотя и носил немецкую форму.
Олена Климовна не могла этого понять. Разве не достаточно, что ее уже
заставили дать кров одному немцу? А теперь еще один, который к тому же ранен
и которого надо прятать в погребе.
Горькие складки залегли у губ матери. "Ах, Раиса, Раиса, и почему ты
только заставляешь меня столько страдать и совсем не доверяешь мне? Разве
нам мало того, что зимой сорок первого пропал без вести твой отец? Я
понимаю, что ты не хочешь меня напрасно беспокоить и делаешь вид, что ты все
та же веселая и беззаботная девочка, какой была до войны. Но я догадываюсь,
что значат твои хождения к подружкам, твои уходы по ночам из дому и стопки
бумажек, которые ты так тщательно скрываешь. Я сама видела, что записки с
подписью "Комитет 103", которые кто-то по ночам расклеивает на стенах домов,
написаны на точно такой же бумаге, какая хранится у тебя".
Когда Олена Климовна думала об опасностях, которым последние два года
подвергалась ее дочь, в груди ее поднимались скорбь и гордость одновременно.
Ее огорчало то, что контакт с немцами бросает тень на ее дочь, и она
беспокоилась за честь Раи. Кроме того, ее терзали обычные страхи матери,
особенно в этом хаосе.
"Вот теперь и в нашем доме поселилась опасность", - подумала Олена,
осматривая рану на плече гостя.
Во дворе заскрипел снег под чьими-то ногами. "Обер-лейтенант! -
подумала Олена. - И именно сегодня раньше обычного! Через двадцать минут
раненый был бы уже в спасительном погребе!" Олена испуганно посмотрела на