"Гюнтер Штайн. Ультиматум (Роман и повесть) " - читать интересную книгу автора

Мария кивнула. Конечно, она успеет вовремя сесть к единственному
радиоприемнику, который они спрятали, несмотря на строгий приказ сдать все
радиоприемники в комендатуру, будет записывать сводку Совинформбюро, а
потом, как всегда, размножит текст.

* * *

Усилившийся ветер гнал снег по пустынной улице, кидал его Раисе прямо в
лицо. Она прищурила глаза. В палисадниках, казалось, прятались притаившиеся
люди. Залаяла собака. Раиса огляделась и так быстро побежала по глубокому
снегу, что не заметила, как платок сполз у нее с головы на плечи. Услышав
голоса, она поспешно свернула в ближайший сад. По улице, беззаботно беседуя,
шли два гитлеровца.
Дождавшись, пока они исчезнут из виду, Раиса пролезла сквозь дыру в
невысокой ограде и побежала дальше. У нее перехватывало дыхание, но она не
останавливалась. Вперед, только вперед! Самое позднее, через час город уже
будет охвачен цепью патрульных. Надо во что бы то ни стало известить Рыжего.
И почему нет больше связи с райкомом? Названными ей явками она пользовалась
лишь в течение нескольких недель. Впрочем, они с самого начала были не
слишком надежны: в доме, где жила первая семья, разместились на постой
эсэсовцы, а Вера, дочь второго товарища, завела подозрительное знакомство с
немецкими солдатами. Как она презирала эту Веру! До сих пор в ушах у Раи
звучали ее циничные слова: "Не твое дело, чем я занимаюсь! Ты думаешь, если
ты с офицерами водишься, так ты лучше меня?" Хуже всего было то, что не одна
только Вера придерживалась такого мнения.
Раисин валенок застрял в снежном сугробе, и она чуть не упала. "С
офицерами водишься!.." Она зло рассмеялась. Только очень немногие люди,
мнением которых она дорожила, знали, какого труда стоило ей скрывать свою
ненависть к гитлеровцам, часами скучать в обществе немецких офицеров, петь
им или танцевать с ними. У нее перехватывало дыхание от негодования при
одной мысли об этом. А с тех пор как обер-лейтенант Торстен Фехнер
остановился на постой в их доме, ходить по городу стало для нее сущим
наказанием. "Ну и обрадуется же твой Толя, когда вернется", - сказало ей
позавчера Арина Маркова и посмотрела на нее такими глазами, что Раиса
похолодела. Арина была права. Ведь знакомство Раисы с обер-лейтенантом - это
было уже не поручение, а что-то другое. Толя, ее первая любовь, всегда будет
значить для нее неизмеримо много. Но со встречи с Торстеном в ее жизни
началось что-то новое, что целиком заполнило все мысли...
Раиса вдруг остановилась. Ей показалось, что она слышит стон. Свежие
следы на снегу пересекали ее путь, тянулись через сад, в центре которого она
стояла, в сторону забора. Стон послышался снова. Кто-то, видимо, нуждался в
помощи! Не раздумывая, она побежала по следам и увидела за забором человека.
Это был немецкий солдат, свернувшийся калачиком.
При тусклом свете луны, пробивавшемся через завесу облаков, Раиса
разглядела исхудавшее лицо мужчины. На вид ему можно было дать лет тридцать.
На его форме она заметила унтер-офицерские петлицы. Пересеченный морщинами
лоб, соломенного цвета волосы, тонкий прямой нос, искривленные болью губы.
Человек взглянул на нее, попытался было приподняться, но, вскрикнув от боли,
схватился за плечо.
- Помогите мне! - тихо произнес он по-русски.