"Николай Шпанов. Ураган" - читать интересную книгу автора

от чего пахнет нефтью. Плохим был бы он журналистом, если при слове
"нефть" уши его не загорались. А именно это слово обронила Ева, когда
заявила, что должна еще разок, всего один разок, слетать на Ближний
Восток. Она утверждала, что на этот раз игра крупнее, чем когда-либо.
Лесс полетел. Хотя и с неохотой лез в этот бурлящий восточный котел, над
которым поднимались ядовитые пары нефти и крови. Истинный смысл их
путешествия открылся Лессу уже в самолете.
- Чтобы иметь возможность заполнить вакуум, нужно уметь его создать, -
сказала Ева.
По-видимому, она была уверена, что умеет это делать. Они летели создавать
вакуум в "сером районе" Аравийского полуострова - они должны были
подорвать волю арабов к борьбе за независимость.


2


Снова "глобтроттер", не уставая, гудел моторами. Париж, Бонн, Лондон,
через Атлантику и опять в Бонн, в Париж. Пятьдесят шестой год обещал быть
особенно бурным. Собирались тучи над Египтом. Лесс с Евой прилетели в
Тель-Авив, и через день Лесс увидел движущиеся к Суэцкому каналу
транспорты с оружием, прошедшим через руки Евы. Он слышал истошные крики
молодчиков Менахима Бейгена о "великом Израиле", о "конце проклятых
арабов". Но Лессу не дали досмотреть и дослушать: через несколько часов
Ева снова была в Мюнхене и ехала на Шаумбург-Липпештрассе для свидания с
доктором Таубергом. Этот Тауберг был хорошо известен журналистам как
руководитель "Союза за мир и свободу". На деньги, получаемые из-за
границы, он насаждал "мир" в Европе и боролся за "свободу" европейцев.
Поскольку Тауберг в прошлом руководил работой гитлеровской разведки против
Коминтерна и диверсионной службой "Ост", можно было догадаться: в его
беседах с Евой речь шла о том, что должно произойти на востоке. В тот же
день "глобтроттер" перенес Еву и Лесса в Вену. Там Лессу удалось напиться.
Он проспал два дня, пока Ева носилась по своим делам. Было несколько
странно, что она так неожиданно оторвалась от тщательно и долго
подготовлявшихся событий у Суэца, но все перестало быть странным, когда
Ева вернулась в гостиницу со своим старым приятелем Джоновеном. Лесс тоже
хорошо знал этого генерала - организатора и начальника одной из
разведывательно-диверсионных служб во времена второй мировой войны.
Хорошенько подкрепившись шотландской водкой, Джоновен похлопал Лесса по
плечу:
- Ну-ну, не нужно вешать носа: недалек день, когда вы сможете посылать
корреспонденции из Будапешта. Пожалуй, это будут самые интересные известия
за послевоенные годы.
Первого ноября Ева сказала Лессу:
- Я познакомлю тебя с одним из самых нужных нам людей: князь Хубертус цу
Левенштейн-Вертхейм-Фрайденберг. Самый настоящий князь, понимаешь. - При
этом в глазах Евы появился такой неподдельный восторг, что Лесс
расхохотался: она так привыкла к фальшивым титулам и выдуманным именам,
что появление настоящего князя с родословной и капиталом приводило ее в
детский восторг. Захлебываясь от удовольствия, она говорила: - Да, хотела