"Юлия Шолох. Два угла" - читать интересную книгу автора

раза по полчаса, и каждый раз видела тайта. Издалека не разглядеть, кто
именно, но это неважно - в любом случае кто-то из проверяющих.
Что делать, она не знала. Времени не хватало катастрофически, разузнать
все необходимое и выстроить план поиска нужной пещеры в одиночку итак очень
сложно, а если еще и не иметь никакой возможности попросить у кого-нибудь
помощи или совета... Не пойдешь же с таким делом к кому-то еще?
Латиса представила лицо Редкого, заговори она о своем намерении залезть
в запретные пещеры тайтов и разузнать об их мерзком тайном культе
человеческого жертвоприношения. Вот это сенсация, даже на фоне не
обезьяньего происхождения!
Полувымученная улыбка не смогла ее ни поддержать, ни успокоить. Не
отвлечешься ничем, когда тебя гонит не азарт и восторг увлеченного
исследователя, как Редкого, а страх перед приходом женщины, которая уже
несколько лет, как мертва. Перед ее необъяснимой властью, превращающей жизнь
в отражение жизни, вроде все тоже самое, но прошедшее через бесцветную
призму безнадежности и оттого ненастоящее...
Наконец, она сдалась и вернулась в комнату. Планшет мигал, сообщая о
пришедшем письме, Филиция звала в гости, но Латиса отвечать не стала. Завтра
отоврется, что заснула раньше и приглашения не видела.
Настенная панель показывала полет над водами Лазурного мира - вода,
вопреки всем физическим законам, сталкивалась волнами сама с собой, как
живая, билась об ажурные остатки каменных сооружений, созданных неизвестными
существами, когда-то населявшими планету. Словно через терку, просачивалась
сквозь пористые стены, оставляя за собой желтоватые дорожки пены.
Неизвестно отчего эта картина вызывала у Латисы отвращение, но она все
равно заставляла себя смотреть. Если бы любование прекрасным спасало от
замогильного шепота в голове, вечер можно было бы считать удавшимся.

В синей комнате Шалье, наконец, поймал Гууара и вывел на экран его
изображение. Тот возвращался в компании мужчин с охоты и крепко сжимал в
руке хвост добытого им водяного крота. Бледный окрас Гууара выдавал его
совсем юный возраст, но по росту и размаху рук он уже мог переплюнуть
многих.
Лодки уткнулись в пологий берег, где радостно галдящая малышня тут же
приняла веревки и стала прикручивать к воткнутым в землю толстым рыбьим
костям.
Гууар выволок добычу на берег и потащил к хижине своей матери,
предварительно проволоча вокруг сложенных в центре деревни горячих камней.
Женские молодые особи должны видеть, что подрос еще один охотник, и скоро
будет выбирать себе подругу. И они увидели. Несколько пар блестящих темных
глаз навыкате старательно проследили путь Гууара и снова вернулись к работе.
Шалье не знал, что думать. Вроде удачно все идет, но немного рановато.
Еще как минимум несколько дней он будет занят, а смена Говорящего с духами
дело непростое, если снова сорвется, времени начинать заново уже не
останется.
Он смотрел на деревню и боролся с настойчивым желанием видеть статую
богини. Неизвестно, чем бы это закончилось, но его привлек писк напоминания.
Наступило время, когда люди обычно ложатся спать. Справа от стола висела
проекция людского сектора. Такие же красные точки, что и слева, правда, в
гораздо меньшем количестве.