"Михаил Шолохов. Смертный враг" - читать интересную книгу автора

Не владея собой, Ефим сграбастал воротник обеими руками и, бешено
встряхнув Игната, швырнул его с крыльца. Запутавшись в полах шубы, Игнат
грузно жмякнулся о землю, но вскочил проворно, по-молодому и, вытирая кровь
с разбитых при падении губ, кинулся на Ефима. Влас, растопырив руки, удержал
его:
- Брось, Игнат, не сычас... успеется...
Игнат, угнувшись вперед, долго глядел на Ефима недвижным помутневшим
взглядом, шевелил губами, потом повернулся и пошел, не сказав ни слова. Влас
шел позади, обметая с его шубы налипший снег, и изредка оглядывался на
Ефима, стоявшего на крыльце.

Перед святками к Ефиму во двор прибежала, обливаясь слезами, Дунька -
Игнатова работница.
- Ты чего, Дуняха? Кто тебя? - спросил Ефим и, воткнув вилы в прикладок
соломы, торопливо вышел с гумна. -Кто тебя?- переспросил он, подходя
ближе.
Девка с опухшим и мокрым от слез лицом высморкалась в завеску и, утирая
слезы концом платка, хрипло заголосила:
- Ефим, пожалей ты мою головоньку!.. Охо-хохо!.. И что же я буду,
сиротинушка, де-е-лать!..
- Да ты не вой! Выкладывай толком...- прикрикнул Ефим.
- Выгнал меня хозяин со двора. Иди, говорит, не нужна ты мне больше!..
Куда же я теперича денусь? С филипповки третий год пошел, как я у него
жила... Просила хоть рупь денег за прожитое... Нет, говорит, тебе и копейки,
я сам бы поднял, да они - денюжки - на дороге не валяются.
- Пойдем в хату! - коротко сказал Ефим.
Не спеша раздевшись, повесил на гвоздь шинель Ефим, сел за стол, усадил
напротив всхлипывающую девку.
- Ты как у него жила, по договору?
- Я не знаю... Жила с голодного году.
- А договор, словом, бумагу никакую не подписывала?
- Нет. Я неграмотная, насилу фамилию расписываю.
Помолчав, Ефим достал с полки четвертушку оберточной бумаги и
ковыляющим почерком четко вывел:

В нарсуд 8-го участка
ЗАЯВЛЕНИЕ...

x x x

С весны прошлого года, когда Ефим подал в станичный исполком заявление
на кулаков, укрывших посев от обложения, Игнат - прежний заправила всего
хутора - затаил на Ефима злобу. Открыто он ее ничем не выражал, но из-за
угла, втихомолку гадил. На покосе обидел Ефима сеном. Ночью, когда тот уехал
в хутор, пригнал Игнат две арбы и увез чуть не половину всей скошенной
травы. Ефим смолчал, хотя приметил, что с его покоса колесники вели по
проследку до самого Игнатова гумна.
Недели через две борзые Игната напали в Крутом логу на волчью нору.
Волчица ушла, а двух волчат, шершавеньких и беспомощных, Игнат достал из
логова и посадил в мешок. Увязав мешок в торока, сел на лошадь и не спеша