"Михаил Шолохов. Коловерть" - читать интересную книгу автора

ногами, шрапнелью перебитыми, долго пыталась встать, с хрипом голову
вскидывала, на ногах подковы полустертые блестели. Песчаник жадно пил
розоватую пену и кровь.
Болью колючей черствело сердце, шептал Пахомыч:
- Матка племенная... Эх, не брал бы, кабы знатье!..
- Дуришь, батя!..- на скаку прокричал Игнат. - Беги на бричку садись -
видишь, в атаку лупим!..
Вслед ему глянул старик равнодушно.
Пулеметный треск, будто холстинное полотнище в клочья шматуют. На
патронных ящиках лежал Пахомыч, слюну горько-приторную сплевывал. А над
землей, разомлевшей от дождей весенних, от солнца, от ветров степных,
пахнущих чабрецом и полынью, маревом дымчатым, струистым плыл сладкий запах
земляной ржавчины, щекотный душок трав прошлогодних, на корню подопревших.
Подрагивала выщербленная голубая каемка леса над горизонтом, и сверху
сквозь золотистое полотнище пыли, разостланное над степью, жаворонок вторил
пулеметам бисерной дробью. Григорий за патронами подскакал.
- Не горюй, батя; Кобыла - дело наживное!..
Губы Гришкины бурые порепались от жары, веки от ночной бессонницы
набухли.
В обнимку взял два ящика и взвихрился, потный и улыбающийся.
К вечеру подошли к Дону. Нз лощины до сумерек садила батарея, по бугру
маячили казачьи разъезды. Ночью желтый настырный глаз прожектора шнырял по
зарослям терна, нащупывал коновязи, палатки, людей. Минуту цепко излапывал
их, поливая светом мертвенным, и гас.
С рассветом - с бугра густо, цепь за цепью, как волны. Из терна
вихрастого стрельба пачками с прицелом, с выдержкой. В полдень командир
отряда о подошву сапога излатанного выбил трубку, взглядом
равнодушно-тяжелым обвел всех:
- Неустойка выходит, товарищи!.. Плывите через реку, в десяти верстах
хутор Громов,- закончил устало: - Там - наши...
Коня расседлывая, крикнул Гришка отцу:
- Чего ж ты?!
- Глупство!..-строго сказал Пахомыч, а у самого челюсть нижняя
запрыгала.- Плыви, Гриша!.. Коня разнуздай... А я того... стар уже...
- Прощай, батя!..
- С богом, сынок!..
- Ну, иди, лысый! Да ну же, черт, спужался!..
По пояс, по грудь, а вот уж одна голова Гришкина с бровями насупленными
да сторожкие уши коня над сизой водой.
Загнал Пахомыч обойму сплющенным пальцем, на мушку ловил перебегавшие
фигурки людей, потом выкинул последнюю дымную гильзу и руки волосатые
поднял:
- Пропадаем, Игнат!..
В упор в лошадиную морду выстрелил Игпат, сел, широко расставив ноги,
сплюнул на сырую, волнами напелованную гальку и ворот рубахи защитной разо-
рвал до пояса.

IX

За завтраком Михаил усики белобрысые нафиксатуренные самодовольно