"Михаил Шолохов. Коловерть" - читать интересную книгу автора

- Нас, Григорий, в правление требуют. На майдане сход хуторной.
- Зачем?
- Мобилизация, говорят... Красногвардейцы заняли хутор Калинов.
За гуменным пряслом меркла, дотлевала вечерняя заря. На гумне в ворохе
рыжей половы остался позабытый солнечный луч, ветер с восхода ворохнул
полову, и луч погас.
Гришка коня почистил, зерна задал. На крыльце кособоком вдовый Игнат с
сынишкой шестилетним своим возился. Глянул мимоходом Гришка в глаза
братнины, от смеха сузившиеся, шепнул:
- Ночью надо уезжать в Калинов, а то тут замобилизуют!..
Матери, выгонявшей из сенцев телка, сказал:
- Белье достань нам с Игнатом, маманя, сухарей всыпь...
- Куда вас лихоман понесет?..
- На кудыкино поле.
До поздней ночи на хуторском майдане гремел гул голосов. Пахомыч пришел
оттуда затемно. У дверей амбара, где спал Гришка, остановился. Постоял и
присел на каменный порожек обессиленно. Тошнотой нудной наливалось тело,
сердце трепыхалось скупыми ударами, а в ушах плескался колкий и тягучий
звон. Сидел, поплевывая в блеклое отражение месяца, торчавшее в лужице
примерзшей, и больно чувствовал, что налаженная, обычная, жизнь уходит, не
оглянувшись, и едва ли вернется.
Где-то у огородов около Дона надсадно брехали собаки, в лугу размеренно
и четко бил перепел. Ночь раскрылатилась над степью и молочной мутью
закутала дворы. Закряхтел Пахомыч, дверью скрипнул.
- Ты спишь, Гриша?
Из амбара пахнуло тишиной и слежавшимся хлебом. Внутрь шагнул, нащупал
шубу овчинную.
- Гриша, спишь, что ли?
- Нет.
Старик на край шубы присел, услыхал Гришка, как руки отцовы дрожью
выплясывают мелкой и безустальной. Сказал Пахомыч глухо:
- Поеду и я с вами... Служить... в большевики...
- Что ты, батя?.. А дома как же? Да и старый ты...
- Ну, что ж как старый? Буду при обозе состоять, а нет - так и в седле
могу... А дома нехай Михайло правит... Чужие мы ему, и земля чужая...
Нехай живет, бог ему судья, а мы пойдем землю-кормилицу отвоевывать!
Разноголосо прогорланили первые петухи. Над Доном за изломистым
частоколом леса заря заполыхала. Несмело и осторожно поползли тающие тени.
Вывел Пахомыч трех лошадей, напоил, потники заботливо разгладил,
оседлал. Вместе со старухой Пахомыча всхлипнули гуменные воротца, лошадиные
копыта сочно зацокали по солончаку.
- Надо летником ехать, батя, а то на шляху могут перевстреть! -
вполголоса сказал Игнат.
Небо поблекло. Росой медвяной и знобкой вспотела трава. Из-за Дона, с
песков лимонных, сыпучих, утро шагало.

VII

На защитном кителе полковника Черноярова звездочки чернильным
карандашом скромненько вкраплены. Щеки мясистые в синих жилках. В стены