"Наталья Шнейдер. Лекарь" - читать интересную книгу автора

Аня залилась краской, спрятала в ладонях пылающие щеки. Молодой человек
бережно отвел ее руки, приподнял лицо, поцеловал.
- Военкомат подождет пару часов. Пошли домой... женушка.
Их действительно приписали к одному госпиталю. Правда, сперва говорили
что-то про бронь для лекарей. Хотя обычных врачей призывали поголовно.
Андрей было обрадовался - ему вовсе не хотелось, чтобы жена оказалась на
фронте, ни один мужчина не захочет этого, если есть выбор. Но Аня уперлась.
И через две недели они были в полевом госпитале.
Не хватало людей. Не хватало лекарств, особенно обезболивающих. Андрей
сутками не выходил из операционной. Одежда, волосы, кожа - все пропиталось
запахом антисептиков. В короткие часы отдыха врач засыпал где придется,
лежа, сидя - неважно. И даже во сне перед глазами плыла операционная.
Аня была рядом. Осунувшаяся, с темными кругами под глазами.
Она могла удержать без сознания раненого на операционном столе. Снять
боль у тех, на чью долю не осталось медикаментов. Она могла и больше, но
когда встал выбор - два-три полностью исцеленных человека, или десяток
операций без использования обезболивающих, выбрали второе.
Дни неслись, сливаясь в сплошную серую пелену. Враг наступал быстро.
Слишком быстро. И однажды чужие солдаты ворвались в операционную. Вошедший
следом офицер остановился рядом с Андреем:
- Мой друг ранен. Если сделаете операцию и он выживет, останетесь в
живых. Все. Иначе - начну убивать по одному.
Врач на мгновение оторвал взгляд от операционного стола:
- Закончу, и займусь вашим другом.
Выстрел. Резко запахло порохом.
- Я закончил с ним. - Лицо чужого офицера было бесстрастным. -
Занимайтесь моим другом.
Солдаты небрежно скинули тело на пол, переложили с носилок своего
командира. Андрей осмотрел рану.
- Я ничего не могу сделать.
Вражеский офицер склонил голову на бок:
- Ты плохо понял? С кого начать, чтобы было яснее?
- Осколочное ранение! - хирург почти кричал. - Брюшная полость,
диафрагма, плевральная полость. Проникающее ранение кишечника. Можно
остановить кровь, но у перитонита летальность сто процентов. Я не бог, а
всего лишь врач!
Выстрел.
- Я ничего не могу сделать, - шепотом повторил Андрей.
- Я могу. - Аня шагнула вперед. Лицо сливалось с белой маской, но голос
был твердым. - Я лекарь. С этим должна справиться. Андрей, поможешь.
Начинаем ревизию раны, как обычно. - Она склонилась над столом.
Они работали несколько часов. Андрей со скальпелем. Аня со своим
странным даром. Врач удалял мертвые ткани. Лекарь удерживал раненого в
живых. Сращивал чистые разрезы, оставшиеся после скальпеля. Оставляя
аккуратные швы - без единой лигатуры.
- Все.
Тонкий рубец на животе. Шов выглядел так, словно был сделан, по крайней
мере, неделю назад.
- Все, - повторила Аня, тяжело опираясь на стол. Это было против всех
правил асептики, но стерильность была уже не нужна, а сил не хватало.