"Наталья Шнейдер. Жди меня " - читать интересную книгу автора

собой. Значит, я все-таки не безумен, и Ида была. И безумная бабка ничего не
придумала.
Лучше бы я и впрямь свихнулся.
Я натаскал воды из колодца, обмыл тело. Лицо у старухи было
спокойное-спокойное, рядом с этим лицом разорванная шея смотрелась дико.
Поймав себя на этой мысли, я рассмеялся - смерть всегда выглядит дико. Нашел
для покойницы чистую одежду. Долго возился, отдирая доски пола, сколачивая
из них домовину - в единственном сундуке оказались инструменты давно
почившего мужа. Волоком дотащил гроб до погоста, вырыл могилу. Прочитал
молитву над свежим холмиком - слова казались пустыми, никчемными. Если есть
небеса - значит, Рина уже встретила там свою семью. Какой еще рай нужен?
Вернувшись в бабкин дом, шарахнул об угол бутыль с остатками самогона,
и пошел в лес.
Я сидел дома на рассохшемся ложе и ждал. К вечеру набежали тучи -
наверное, дождь будет - и когда сумерки угасли, не стало видно ни зги. Лишь
смутные силуэты окон. Почему-то я был уверен, что Ида придет. И твердо знал,
что мне она не сделает ничего - и от этого знания задуманное становилось
совсем уж мерзким.
Я снова пропустил ее появление. Казалось, моргнул лишь на миг - и
вспыхнул огоньком светец, затрепетали на сквозняке оконные занавески, а подо
мной оказалась разобранная постель. Ида присела рядом, потянулась к моим
губам. Я чуть отодвинулся. Странно, но не было ни страха, ни отвращения -
после прошлой ночи внутри поселилась пустота. А еще была жалость - острая,
невозможная жалость.
- Что-то случилось? - встревоженно спросила она, заглядывая мне в лицо.
Я покачал головой, через силу улыбнулся:
- Все хорошо - просто умаялся за день. Давай завтра, ладно?
Она кивнула, погладила меня по щеке. От этого такого знакомого жеста
захотелось завыть.
- Тогда ложись. Спать пора. - Ида стянула платье.
Я разделся, устроился рядом. Она доверчиво ткнулась носом мне в плечо.
Ни страха, ни брезгливости. Только почему-то больно.
Долго прислушивался к ее мерному дыханию. Странно, про нежить говорили,
что они не дышат - или это лишь ненужная память тела? Впрочем, какая мне
разница - теперь?
Я осторожно пошевелился - она не отреагировала.
Заточенный осиновый кол вошел в плоть неожиданно легко - словно клинок
из хорошей стали. Тело конвульсивно дернулось и замерло. Как просто.
Говорят, утром она рассыплется в пепел. Но я этого уже не увижу.
Я бережно коснулся ее лица:
- Подожди меня еще чуть-чуть, ладно? Я сейчас...
И поднял с пола нож.