"Иван Шмелев. Пути небесные (часть 2)" - читать интересную книгу автора

Она позвала Алешу. Виктор Алексеевич говорил с Матвевной о хозяйстве, и
она не стала отрывать его от дела. Тут же был и Кузьма Савельич, бурмистр
когда-то. Он был дряхловат, с клюшкой и в валенках, смиренный, робевший
даже. Когда барин спрашивал его, он прикладывал руку к уху и привставал,
оглядываясь на Матвевну, так ли он говорит, Даринька сказала ему, что о
делах переговорит с ним сама. Кузьма Савельич привстал и поклонился, у него
задрожали губы, и клюшку выронил.
Осматривали верхний цветник - розарий. Понравились ей развалистые кусты
с пышными розанами, дышавшие "миром драгоценным": с детства она любила этот
запах, от святой Плащаницы и елея. Алеша объяснял, что Матвевна посылает в
полдень внучек Савельича собирать лепестки и сушить для орловских аптекарей.
За розами открылись стройные ряды белых лилий,- "архангельские",
назвала Даринька. Грезя своей тайной, с золотыми сердечками, стояли они
дремотно - чистые девы, в ожидании несказанной встречи.
За лилиями кустились белоснежные пионы, припоздавшие из-за большого
снегопада,- "Троицыны цветы". Всегда на Троицу ходили с ними в церковь, и по
всем комнатам стояли их пышные букеты.
Осматривали среднюю площадку - газоны из цветных трав. Это были
"персидские ковры". Чтобы увидеть всю красоту их, надо было взойти на
стоявшую с краю вышку. Все это устроил Мухомор.
- Как-то,- рассказывал Алеша,- бабушка Вера рассердилась на старика
Кузюмова. Летом она обычно жила под Ригой, в имении дедушки-барона. Там были
великолепные цветники, а здесь полное запустение. Эта усадьба и далеко
кругом было когда-то родовым имением ее отца, моего прадеда, И вот как-то
она приехала с мамой на лето, задумала строить придел в Покровской церкви.
Мама только что окончила институт, очень любила ботанику, и бабушка
пригласила давать ей уроки молодого ученого, Ютова. Приехал с визитом старик
Кузюмов с сыном, студентом. Стали часто ездить. Молодой Кузюмов сделал маме
предложение, мама отказала. Старик Кузюмов рассердился и назвал бабушкино
имение дырой, а про цветник сказал: "Тут свиньям только гулять!" Бабушка
была очень самолюбивая, сейчас же выбрала самого способного садовника и
послала в Петровскую академию выучиться всему у извест-
ного Шредера. Тот вернулся совсем другим, набрался у студентов
учености, все у него спуталось в голове, но отлично узнал все садоводство.
Папа говорил: получи Каморов образование, мог бы стать великим натуралистом.
Почему Мухомор? Это Матвевна прозвала. У него странность, ужасно боится мух.
Увидал у студентов в микроскоп муху, сколько на ней "заразы", с того и
началось. Матвевна смеется ему: "Глупый, Бога не боишься, а мухи боишься!"
Изобрел какой-то "мушиный яд" и все прыскает. И всегда в балахоне, и шляпа
под мухомор,- мухи, говорит, страшатся. Но очень добрый...
Поднялись на вышку, и открылись "персидские ковры".
- А вон и Мухомор,- показал Алеша,- у озерка, глядит на небо. Может
стоять часами и думать. На Сократа очень похож.
Даринька не знала про Сократа. Спустились с вышки и подошли к озерку.
Озерко было маленькое, как бассейн, но совсем будто настоящее. Заросло по
краям тростником, торчали бархатные "банники", дремали крупные кувшинки,
розовели елочки болотной гречки. На широких листьях нежились на солнце
изумрудные лягушки-негодники, суля ведро. Маленький островок был голубой от
незабудок и колокольчиков. Когда они шли к озерку, с маленькой ивы упал в
траву соловушка. Заслышав шаги, к ним обернулась странная фигура, в