"Иван Шмелев. На пеньках (отрывки)" - читать интересную книгу авторафирмы нет!
Обокрали и мастера, и меня. Пошло в подделку. Спрос-то ведь продолжается, и каждому хочется задешево "прикоснуться". Хороший тон, и можно приколотить на стенку. Но жив мой триптих, где-то кого-то ждет... Прошел через руки пьяницы... и через руки убийц пройдет... попадет на место! Великими жертвами попадет...- и З в е з д а, С в я т а я, еще загорится над новым жемчужным морем... новой весной, когда-то, для кого-то. Или - обман все это?.. все эти т р и п т и х и?!. Обмана не может быть, я з н а ю. Наши пути - обман! Но есть, е с т ь!.. VII Здесь, в Европе, я несколько отдышался и получил как бы душевное разряжение... Ну, да... именно разряжение. Были во мне заряды - теперь разряжен! Но чем же мне зарядиться снова? И надо ли? Что-то я и своего голоса не слышу, и говорю и кричу как в вату,- как на пеньках?.. Что-то я ничего не вижу, и плывут надо мною тучи, и в ветре сеется пустота... Люди?.. Люди - все тот же штампик, попроще и попрактичней былой нашей интеллигенции, и - пожестче. "Больные" вопросы у них как бы уже решены и сданы на хранение. Кто-то, понятно, еще решает, еще продолжает вопрошать океан и звезды, как гейневский дурак, но, во всяком случае, шуму нет, и большинствоподвело итоги - или и без этого обошлось - и играет в жизни пестро, по маленькой. Не то чтобы все преферансику предались, а... решающие невидны в разливанном море суетливой "культурности". Мы же интенсивнейшей, интеллектуальной жизнью жили!.. Даже самый захудалый интеллигентик, которого судьба в какой-нибудь Глухо-Глазов закинула,- и тот "не отстать" стремился. Или спивался с отчаяния, что попал в "равнинность"... кричал мучительно, что среда заела, н совесть его язвила! Ответственность свою чувствовал. Этого отрицать нельзя. И "Гималаи" были! Правда, на болотине они стояли, каким-то чудом... и тарарахнули. Равнине, понятно, недоступны, но и не заслонялись, и потому всегда видно: сторожат, есть! костры-то на них горят..."огни"-то! А здесь... прошел плуг общеполезной и общедоступной культурности, и все имеют хотя бы карманное понятие о нравах человека и гражданина, об электрическом освещении, о Боге, о сберегательных кассах... - и каждый считает себя если не Гималаями, то хотя бы горкой, и из-за этой-то "Воробьевки" уже не видно гор настоящих, хоть и есть где-нибудь они. Но уже не дают они горного тона всхолмленному пейзажу. А у нас иной галстука не умел как следует завязать и от гречихи пшеницу не отличал, но зато мог из Ницше целыми страницами охватать, а историю революций!.. И чудесного было много, знаменного!.. Нет, не люди... От прошлого получаю освежающее забвение, встречая любимых по хранилищам и музеям. Ну, конечно, здесь пока и не трогают за штаны. Но все возможно... Когда-то ведь и у нас это преимущество имелось. Вы все поглядываете, будто сказать хотите: "Да как же вас там отделали! Логику подменили, мутные глаза вставили, даже и душу подсушили! Гимн равнинно-гималайному прошлому поете?! А величайшие ценности хотя и медленно, но все же вздымающегося к "Гималаям" |
|
|