"Бернхард Шлинк. Сладкий горошек" - читать интересную книгу автора

клиники. А ты в это время будешь сидеть здесь, наверху, без лифта и
телефона, а на окна мы поставим ставни. Если ты хочешь валять дурака, ну что
же, продолжай. Во всяком случае, я сыта твоими фортелями по горло. Равно как
и все мы. Мы достаточно плясали под твою дудку, терпели твои отлучки,
переносили твои капризы, выслушивали твое дерьмо и твои...
- Эй, Хельга, - засмеялась Вероника, - не спеши. Он будет с нами. Он
просто ломается.
- Я ухожу. - Хельга встала. - Вы со мной? - Она повернулась к Томасу. -
В шесть кто-то придет и останется до утра. И в последующие дни тоже.
Поначалу так лучше.
Хельга и Вероника ушли не прощаясь. Юта провела рукой по его волосам.
- Не делай глупостей, Томас. Потом ушла и она.
Он катил по квартире. Здесь было все, что нужно для жизни. Он выехал из
квартиры на лестничную клетку и нажал кнопку вызова лифта. Лифт не пришел.
Он поехал на балкон, высунул голову за перила и крикнул вниз: "Эй, люди!"
Никто его не слышал. Он мог сползти вниз по лестнице без коляски. Он мог
начать бросать на улицу вещи, пока прохожие его не заметили бы. Он мог бы
написать "спасите!" на большом листе ватмана и повесить его на перила
балкона.
Он остался сидеть на балконе, обдумывал речь, которую будет держать по
случаю окончания строительства клиники. Он думал о картинах, которые смог бы
написать, и о том, какой мост хотели бы иметь английские заказчики. Через
Темзу? Через Тей? Он подумал о стручках сладкого горошка. Теперь у него есть
время для политики. Сначала баллотироваться в законодательное собрание
округа, потом в земельный парламент. А потом, может быть, и в бундестаг?
Если все пойдет как положено, то квота на инвалидов перебьет квоту на
женщин. А если квоты на инвалидов еще нет, то он потребует ее введения.
Сладкий горошек - для всех!
Больше ничего не приходило в голову. Он посмотрел в сторону рейхстага.
Крохотные люди бегали вверх-вниз по винтовой лестнице на куполе. Они бегали
на здоровых ногах. Но он не завидовал им. Он не завидовал и прохожим,
которые бегали на здоровых ногах по улице вдоль берега. Пусть принесут ему
кошку. Или двух. Двух маленьких кошечек. Если они этого не сделают, он
объявит забастовку.