"Александр Шленский. Уплотненное время" - читать интересную книгу автора

тут дело в другом. Дело в том, что американцы исключительно серьезно
относятся к тому, к чему вроде бы серьезно относиться никак нельзя - к
катанию на роликовых коньках и на велосипеде, посещению клубов, игре в
гольф, в футбол, биллиард и кегли, одуряющий бег до седьмого пота по беговой
дорожке или по обочине дороги, с ушами, занавешенными плейром, и так далее.
Все это выполняется с исключительной ответственностью, самоотверженностью и
прилежанием, и непременно по расписанию. К сожалению, возвышенные виды
активности, такие как писание картин, музыки и стихов, чтение книг и
обсуждение их содержания за рюмкой чая, и все такое прочее в расписание не
запихнешь, тут требуется вдохновение! А вдохновение и расписание - это
плохие друзья. То есть вовсе даже не друзья. То есть какие к черту друзья,
причем тут вообще слово "друзья", если они сожрать друг друга готовы!

Похоже, что в Америке расписание сожрало вдохновение почти что начисто,
и разве что под конец немного подавилось. Поэтому в Америке теми видами
деятельности, которые требуют вдумчивости и вдохновения, боли, нерва,
отвращения и восторга, который нуждается в высокохудожественном воплощении и
умелой подаче - всем этим занимаются только профессионалы. И занимаются не
так, как мы - сидит эдакий Вася и от фонаря творит шедевры. В Америке такого
Васи в помине не найдешь! Нет его здесь. В этом воочию убедилась одна моя
знакомая-режиссер, после того как подошла к осветителю и попросила его:
"Барни, сделай, пожалуйста, что-то легкое, осеннее, желтовато-печальное,
чтобы напоминало о детском простуженном горле и чуть-чуть хотелось плакать".
"А какой это номер цвета?"- невозмутимо спросил Барни. А узнав, что человек
называет себя режиссером и не знает цветовую палитру по номерам, Барни
мрачно посоветовал бедной женщине прочитать техническое руководство, а потом
уже приходить на съемки. Да, милые мои, осветитель Барни со студии в
Лас-Вегасе - это вам не нижегородский Вася, который сидит осветителем в
убогом ТЮЗе и творит шедевры от фонаря!

Вообще, атмосфера в Америке такова, что она предрасполагает именно к
поверхностным, механическим видам активности, не оплодотворенным большой
работой мысли и возвышенных чувств. Возможно, раньше в Америке писать
хорошие, душевные книги было легче - ведь писали же их Марк Твен, О.Генри и
Джек Лондон (больше я никого из американцев просто не читал). Но наверное
раньше вообще было легче писать. То есть настолько легко, что люди умели
писать даже не то чтобы по одиночке, но и целыми группами. Вспомним хотя бы
Козьму Пруткова, чье виртуальное триединство навеки вошло в анналы русской
литературы. Что-то редко его теперь вспоминают - времена, видимо, для него
наступили неподходящие.

Нынешнее время плотнее, жестче, оно сбито в плотную массу, как ядро
планеты Юпитер, и нельзя от нее отколоть хотя бы кусочек для души - все
время находятся дела, а за ними другие дела, и конца-края этому не видно, а
жизнь идет, и даже не идет, а бежит, и даже не бежит, а летит, вернее
пролетает мимо. Поэтому пишущей братии уже некогда сколотиться в духовно
близкую группу - нет времени на духовное общение, надо зарабатывать на
жизнь, крутить педали на виртуальном велосипеде в тренажерном зале, лазить
по Интернету - этой заразе двадцатого века, которая истребляет в обществе
живое общение и отучает людей улыбаться, подмигивать и похлопывать друг