"Александр Шленский. Петля Нестерова" - читать интересную книгу автораГородские -- они ведь тоже люди!
-- Хорошие люди кусты до корня не изгрызут. На это дело репа придумана! -- Это, брат Никодим, верно! А что с сотейником делать будешь, если не секрет? -- Отчего же секрет? Чай из него пить буду, с пузырями. -- С пузыря--а--а--а--а--ами? -- протянул Евкакий,-- эк же ты заважничал, Никодимка! Я--то думал, ты срать в него будешь! -- Зачем же это я так буду? -- рассудительно сказал Никодим, -- Срать я на крышу вылажу, как все, чтобы в избе теплее было, и дух стоял добрый. А ты, Евкакий -- тетерев! На пузыри позавидовал! Своих напускай, а на чужие пузыри нечего завидывать, репкина шелуха! Ну ладно, не хочешь сотейник так продавать -- продай мне его кверху дном. -- Кверху дном--то я тебе его и так отдам! Зачем он мне кверху дном--то нужен! -- Ну давай мне его сюды, коли не нужен -- быстро сказал Никодим, -- я тогда тебе от себя горсть копеек насыплю. Евкакий обтер сотейник шершавой ладонью и подал его Никодиму. -- Чудак--человек! Как же ты из него чай--то будешь кверху дном пить? -- А я, Евкакушка, сам тоже кверху пузом перевернусь, так оно мне еще ладнее будет. Никодим вытряс из сапог на прилавок не одну, а целых три горсти плотно усушенных копеек, осторожно взял в руки сотейник и перевернул кверху дном. пузом, и пьет чай с отменными пузырями, всем на уважение. Сотейник тускло блистал медным блеском. Мужики попрощались, и Никодим понес сотейник домой, бережно прижимая его к себе. Все прохожие удивленно застывали и долго глядели ему вслед. Потом безнадежно махали рукой и шли на окраину села в придорожный кабак. Кабак назывался "Петля Нестерова". На его вывеске была почему--то нарисована буржуйская машина ероплан брюхом кверху. Подавали в кабаке брагу из репкиных хвостов. Брага была крепкая: со второго ведра человека выносили из кабака вон и кидали в снег -- сопеть. Пьяный сопел иногда и по полсуток, а просопевшись, вставал, отряхивался от снега и шел домой -- опять репку дергать. Продавец Евкакий стоял у прилавка, опершись единственной рукой об костыль. Он вспоминал долгую дорогу в город, погрызенные до самых корней кусты, вспоминал свою оторванную петлей Нестерова руку и думал про то, как привезет когда--нибудь из города настоящий дырокол, поставит его на полку, так чтобы видно было всем, и будет им щелкать всему селу на зависть. Евкакий все стоял и глядел в подслеповатое окно. С крыши ближайшей избы столбом поднимался теплый пар, пахнущий прелой репой -- видать только что насрали. А на улице стояла суровая зима. |
|
|