"Лариса Шкатула. Пани колдунья " - читать интересную книгу автора

- Нет, папенька, я виновата! - заплакала справедливая Лиза. Она
понимала, что перегнула палку и действительно забыла всякие приличия,
опьянев от нежданного таланта, как бы возвысившего ее над другими людьми. -
Я перешла всяческие границы.
Вела себя как enfant terrible <Человек, смущающий окружающих своим
поведением (фр.).>, как торговка в мелочной лавке!
Она отставила в сторону поднос с завтраком и, встав с кровати, обняла
отца. А он прижал дочь к себе, как в детстве, и сказал:
- Я так хотел тебя уберечь от этого...
- От чего - от этого? - Лиза вопросительно подняла на него глаза.
- От того, что я до сих пор затрудняюсь обозначить: сие дар свыше или
наше фамильное проклятие...
- Но раз уж оно, как ты говоришь, свершилось, то, может, ты расскажешь
мне обо всем? - предложила Лиза.
- Наверное, надо было рассказать давно, - согласно кивнул Астахов. -
Но я думал - наивный! - будто мне удастся с такими способностями жить как
все, не обращая вовсе на них внимания... Кто отметил печатью наш род,
Всевышний или Князь Тьмы, трудно сказать. Вначале, когда открываешь в себе
ЭТО, в приступе эйфории кажешься себе избранным, да не просто отличным от
других людей, а воспарившим к небесам, причастным к высшим сферам...
- Я такое тоже почувствовала, - смущенно кивнула Лиза.
- Но сие - не что иное, как anguis in herba... <Змея в траве; скрытая,
но смертельная опасность (лат.).> О наших прародителях, отмеченных сей
печатью, я знаю немного, но точно, что никого из них дар не сделал
счастливым. Если кто-то и бывал счастлив, то не благодаря своим
особенностям, а как бы вопреки им...
- Потому ты и хотел меня уберечь?
- Хотел, - вымученно улыбнулся он. - С самого детства я боялся к тебе
прикоснуться с мыслью что-то предсказать, воспрепятствовать, как-то
изменить текущий ход событий. Убеждал себя: не тронь лихо - будет тихо...
Но ты заболела, и я испугался, что могу тебя потерять... Не выдержал, влил
в тебя силу, а будто дурную кровь...
- Видно, чему бывать, того не миновать, - со вздохом заключила Лиза. -
Думаю, ничего ты в меня не влил, а просто пробудил к жизни то, что и само
проснулось бы в свое время... Потому стоит ли нам горевать над тем, чего мы
все равно изменить не в силах? Ничем хорошим, как выяснилось, такое не
кончается. И еще, папенька, хочу я тебе попенять: не скрой ты от меня сего
факта - не стала бы и я бахвалиться, ясновидящей себя перед всеми
выказывать.
Пока итог наших усилий неутешителен: тебя по Петербургу колдуном
прославили, меня - ведьмой...
Этак недолго и от церкви анафему получить. Тогда можно и не говорить о
каких-то там женихах для меня, а для тебя, надо думать, о внуках.
- Что же ты, Лизочек, предлагаешь?
- Для начала умом пораскинуть, нет ли у нас недоброжелателя какого?
Того, кого ненароком обидели или дорогу перешли или для кого наше участие в
его судьбе оказалось пагубным...
- Это, душа моя, ты романов начиталась. Там тайные недоброжелатели и
роковые мстители выведены в повествовании для остроты сюжета. Ежели в сей
жизни кто на меня всерьез обижен, то лишь мой старший сын и твой брат