"Павел Шкарин. Куб " - читать интересную книгу автора

астма". Я был постоянно простужен, простуда, как правило, переходила в
приступы астматического удушья. Уже в весьма нежном возрасте мне были очень
хорошо знакомы такие препараты как эуфилин, теофедрин, бронхолитин и
солутан.
Я рос домашним "книжным" ребенком, крайне интравертным, погруженным в
мир собственных фантазий. Долгое время у меня фактически не было друзей, я
как бы стоял особняком среди своих сверстников, не принимая участия в
общественной жизни. Я был "тепличным растением": в детском саду я не был, а
в школе в начальных классах бывал лишь эпизодически по причине постоянных
простуд с астматическим компонентом. На какое-то время я даже, помнится, был
переведен на домашнее обучение.
Однако учился я хорошо, несмотря на свое хилое здоровье. Хотя и в
круглых отличниках тоже никогда не ходил - всегда находился кто-то, кто
учился круче, чем я. Мне не хватало трудолюбия и целеустремленности,
необходимых для того, чтоб быть "лучше всех": я всегда был (и остался)
слишком ленив для этого.
Будучи человеком гуманитарного склада ума, я никогда не испытывал в
школе проблем с такими предметами как история, литература, ин.яз; с
несколько большими трудностями давались мне технические дисциплины -
математика, физика, химия. Надобно сказать, что учился я в весьма
паршивенькой школе, единственным достоинством которой являлось то, что она
расположена метрах в 50 от моего подъезда. Учеба в этом заведении была
скучна и, в общем-то, малопродуктивна. Например, с 8-ого класса географии у
нас не было вообще из-за отсутствия в школе педагога данного профиля. Тем не
менее, по окончании школы я вполне благополучно поступил на географический
факультет МГУ, правда, не без некоторой помощи отца, выпускника этого
факультета.
Когда мне было лет 12-13, я неожиданно для самого себя стал замечать,
что болею все реже и реже, а мучительные астматические симптомы вообще
исчезли. Видимо, организм, взрослея, каким-то образом переборол в принципе
почти неизлечимую болезнь. Правда, до сих пор весной и летом меня одолевают
приступы сильной аллергии, да и вообще диагноза "астма" ни один врач никогда
не снимет, и формально я и сейчас остаюсь астматиком со стойкой ремиссией.
Но в 13 лет мне не было до этого никакого дела. Момент вступления в
т.н. "трудный возраст" совпал с моментом чудесного избавления от болезни, и
я поспешил отведать всего того, чего был лишен раньше, будучи вынужденным
постоянно сидеть дома в окружении микстур и градусников. Я стремился
наверстать упущенное, наконец-то вырвавшись на улицу, во двор и влившись в
социум своих сверстников: теперь я мог себе позволить "быть как все" -
шляться по целым дням на улице, бегать, прыгать, играть в футбол и хоккей,
пить пиво, валяться в снегу, кататься на тарзанке и т.п. Появились "друзья"
из числа одноклассников - незамысловатые дворовые лоботрясы, пустые и
шумные.
Однако очень скоро я начал все более ясно осознавать, что я никогда не
стану среди них своим, никогда не стану одним из них, я чужд этой среде: она
не приемлет меня, а я её. Мне очень скоро стало противно вращаться в тусовке
своих дворовых ровесников, мне стали угнетающе скучны их низменные
плебейские повадки... Чем они живут? У них же ничего нет за душой, они
ничего не желают знать о великом многоцветном мире, в котором они
сподобились жить. Они просто жрут, пьют, срут, спят, отвратительно смеются