"Наталья Шитова. Отступник" - читать интересную книгу автора

плечами и дивился на самозабвенно плескающегося Цьева, которого было не
вытащить из воды при любой погоде.
Цьев внимательно огляделся, не идет ли брат. Но Кшана пока нигде не
было. Это хорошо, может быть, Цьев успеет выкупаться. Иначе, если Кшан
появится на берегу и застанет Цьева в воде, быть ссоре. Младший брат обещал
старшему не лезть в реку в одиночку. Кшан, конечно же, подозревал, что Цьев
не держит слово, но повода убедиться в этом Кшан пока не имел. Не стоило
давать его и нынче. Тем более, что после неудачной вылазки за овраг Кшан
наверняка расстроен и взвинчен. Цьев вот только чуть-чуть проплывет
туда-сюда и все. И будет спокойно ждать брата.
Цьев рассчитывал, что Кшан, побегав по лесу, непременно выйдет к реке и
найдет его. А до тех пор Цьев еще успеет остыть, успокоиться и обсохнуть.
Скинув майку и шорты, Цьев помедлил, шагнул на прибрежный камень,
пригнулся и стремительным прыжком скользнул в непрозрачную темную воду.
Сердце остановилось от нахлынувшего холода, но Цьеву было не впервой. Холод
отлично успокаивал его неуемную натуру, и поэтому, доплыв до
противоположного берега, Цьев уже знал, что вернувшись обратно, он вылезет
на берег.
Все-таки, Кшан прав: хочешь купаться - делай это на теплом спокойном
мелководье, где не бьют подземные ключи. А это либо выше по течению, в самом
Логове, либо пониже отсюда, почти под окнами деревенских домов...
Цьев окунулся еще разок и быстро поплыл к берегу, держа над водой
только голову, и стараясь не взмучивать лишний раз воду. Ему не хотелось
тревожить Нерш. Пусть его могущественный дух спокойно спит этим ранним
утром. Он был так добр этой ночью, отведя от братьев верную смерть...
Выскочив на берег, Цьев присел на корточки у самой воды и, опустив
ладони под воду, зашептал реке слова благодарности. Он за многое был
благодарен великому Нершу: за то, что он живет, за то, что жив сегодня, за
то, что и дальше с ним будет доброта и сила священной реки... Напоследок
Цьев зачерпнул воды и брызнул себе в лицо. И сразу же стало легко на душе.
Потом Цьев тотчас натянул на себя одежду. Отжав волосы, он потоптался
ногами по траве, чтобы обтереть речной ил. Дно Нерша было на редкость
илистым. Это был целебный ил... Шеп знал о нем почти все, и Цьев, втайне
старавшийся узнать и запомнить хоть небольшую часть того, что знал
Хранитель, любил иногда проверять, не забыл ли он чего из объяснений Шепа.
Да, про ил Нерша можно было говорить долго... Мало того, что он помогал при
ревматизме, но мелкий порошок из высушенного ила еще снимал и самую жестокую
лихорадку... А в смеси с древесными соками был сильным противоядием. За ил
стоило особо поблагодарить великого духа реки.
Но вот если брат узнает, что Цьев купался в Нерше, и не где-нибудь, а
почти рядом с деревней, не миновать зуботычины. В отличие от Шепа, более
равнодушного к проказам Цьева, Кшан не выносил, когда Цьев слишком
неосторожно - на взгляд Кшана - вел себя на реке. И уж точно Кшан, если
узнает об утреннем купании, проследит, чтобы нога Цьева долго не ступала за
большой овраг... Цьев расчитывал, что одежда высохнет на нем, пока он
встретится с братом, а значит, Кшан ни о чем не догадается. Главное, чтобы
на босых ногах Цьева не осталось ни крошки засохшего ила...
Тяжело вздохнув, Цьев был вынужден себе признаться в том, что не так уж
сильно боится он тумаков, просто не хочется огорчать лишний раз доброго и
заботливого Кшана. Брата что-то долго не было, и Цьев, покосившись на уже