"Вячеслав Шишков. Редактор" - читать интересную книгу автора

Она опять начала меня крыть. Так крыла, так крыла, что у меня даже
золотой зуб заныл.
Я вновь выбежал на улицу и сожрал две порции мороженого, удивляясь, до
чего сознательны редактора.
Хорошо-с. Являюсь вновь к столу.
- Вы меня, Софья Львовна, режете. Мне аванс надо. Я Мишке Сусленникову
два с полтиной должен. Я...
- Почему у вас тошнотворное слово "боже" с большой буквы? - перебила
она.
- Потому, что это новая строка.
- Пустая отговорка,- сказала она.- Переставьте слова, напишите: "Правый
боже! - воскликнул старик".

- Так никто не восклицает, тем более на старости лет, - сказал я. - А
всегда восклицают: боже правый.
Она говорит:
- Я, знаете, человек подначальный, должна стоять на страже. Я человек
партийный.
- Я тоже человек сознательный,- сказал я, вставил папиросу в янтарный
мундштук и закурил, пуская дым самыми маленькими, деликатными колечками.

- А скажите, товарищ Моськин, вы в данном рас сказе на стороне
мужиков-насильников или...
- Никогда! - возмутился я. - Всецело на стороне угнетенных женщин! - и
вновь пустил дым самым маленьким колечком, вроде обручального.
- Ну, тогда другое дело, - ласково сказала она. - А почему вы не
женитесь?
- Да как вам сказать, - замялся я.- Некогда жениться-то. Все рассказы
пишу... Так разве, на скорую руку... это... как его...- потупил я глаза. - А
во-вторых, где ее, невесту-то, взять?
- Ну, - улыбнулась она, прищуривая свои очаровательные глазки. - За вас
всякая пойдет... Вы очень симпатичный... Очень, очень!..
- Извиняюсь... А вот почему вы замуж не выходите, такая красота? -
осмелел я и чувствую - страшно заклубилась кровь во мне.
Она тоже замялась, склонила голову набок и ужасно обольстительно
улыбнулась мне.
Тут совершенно вылетело у меня из головы, что она редактор: я усиленно
задышал, в то же время обдавая ее двусмысленным любовным взглядом.
- Итак, ваш рассказ пойдет, - вдруг проворковала она; голос ее дрожал,
пышная грудь вздымалась, сначала медленно, потом быстрей, быстрей.
- Неужели пойдет?! - трагически заломил я руки. - Без всяких изменений?
Ни одной строчки?!
- Да, да, не волнуйтесь. Ну, может быть, какое-нибудь словцо и придется
перевернуть. Не забывайте, что я женщина ответственная, одинокая...
- Софья Львовна! Софья Львовна! - и у меня впервые потекли обильные
слезы радости прямо на пол.
Я вышел с высоко поднятой головой, громко сморкаясь и, на этот раз,
пуская во все стороны огромные кольца дыма. В сердце моем горела сильная,
глубочайшая к ней любовь.
И, будучи сознательным, я твердо решил: если, действительно, рассказ