"Петр Ширяев. Внук Тальони " - читать интересную книгу автора

станцию...
Поймав Дашу за руку, протянувшуюся к телеграмме, он привлек ее к себе и
начал гладить по спине. Гладил так же, как гладил в конюшне лошадей, и
приговаривал:
- Вер-хом п-пусть от-везет на ст-анцию, на станцию, на...
на.....станцию, на ст-анцию...
Даша притворно ежилась от поглаживаний, хихикала и оглядывалась на
дверь. И, не делая попытки освободиться, просила с деланной испуганностью:
- Ой, да пустите!.. Ой, да что вы?! Ой, увидят!
- Стой смирно. Спина у тебя хор-ошая, - глухо поскрипывал Бурмин, - не
шали, стой сми-рно!.. На станцию п-пусть от-отве-зет, на ста-а-нцию.
Повернись боком, вот та-ак!.. Тебе пп-риятно, когда я гла-ажу, глажу вот
та-ак, по спине? Приятно, мм? Вв-от так, по спи-инке, вв-от та-ак...
- Ой, да что вы?! Пустите! Ой, щекотно!..
- Подожди!
Даша взвизгнула и, вырываясь из ставших вдруг цепкими рук Бурмина,
метнула глазами на окно:
- Митрий смотрит!
Бурмин испуганно отшатнулся от нее и побледнел. Взглянул воровским,
быстрым взглядом на все окна по очереди. Даша захихикала.
- Испужались?!
Раскрасневшаяся, с искрящимися лукавством глазами, с плутовскими
ямочками на щеках, она была соблазнительна. Бурмин долго смотрел на нее
молча, потом глотнул слюну и сказал:
- Придешь после обеда. В баню сходи.
Переодевшись в мягкий коричневый халат и туфли, Бурмин вышел из дома.
Был понедельник, а по понедельникам утром он ходил в баню. Повар Димитрий
поджидал его у крыльца с голубым тазом и суконками. Прежде чем войти в баню,
Бурмин послал туда Димитрия.
- Понюхай!
- Возду-у-ух!.. - зажмурившись, пропел Димитрий, выйдя из бани. - Ну,
скажи, в раю такого нету, одна легкость!
В предбаннике он раздел барина. С почтительностью к каждой части
туалета аккуратно сложил белье на табурет, быстро разделся сам и, когда оба
голые вошли в баню, заржал и зашлепал себя по ляжкам.
- О-о, и бла-го-да-ать! Ну и легкость! Ну и воздух! Чего ж стоишь!
Садись, сейчас окачу тепленькой!
По понедельникам в бане Димитрию разрешалось называть барина на "ты" и
не барином, а просто Сергеичем.
Растопырив руки и ноги, Бурмин беспомощно стоял посредине бани и
недоверчиво нюхал воздух.
- Ну, чего внюхиваешься, сказываю - как в раю, одна легкость! - уверил
его еще раз Димитрий и, поддерживая под локоть, довел до лавки и усадил. - И
отчего ты, Сергеич, такой сумнительный?! Сиди тут, сейчас наберу в шаечку
тепленькой, окачу наперво, - всякая сумленья пройдет!..
Сидя на краю лавки, Бурмин покорно ждал, наблюдая за Димитрием.
- У-ух, и вода-а! У-ух, о-го-го-го-о!.. - визжал и гоготал тот,
опрокидывая на себя шайку за шайкой и, повертываясь к Бурмину мокрой
физиономией, выражал свое удовольствие смехом, напоминающим ржанье:
- Гы-ыгы-гы-ы!..