"Дмитрий Шидловский. Великий перелом " - читать интересную книгу автора

Святому [Людовик IX Святой (1215- 1270 гг. н.э.) - король Франции.] продаешь
на вес золота.
- Так ведь я себе на хлебушек. Здешнюю историю никак не изменит, если
один человечек на тысячу рублей в год жить будет, - словно оправдываясь,
ответил Басов и тут же перешел на жесткий тон: - А пулемета я вам, ребята,
не дам, как сказал известный киногерой. По крайней мере пока вам историю
менять не расхочется.
Басов с легкостью придумал всем трем странникам легенды. Было очевидно,
что Вадим, Сергей и Янек не имеют возможности представляться жителями
Российской империи. Во-первых, любой абориген мгновенно поймал бы их на
незнании множества мелочей российской жизни начала двадцатого века.
Во-вторых, существовало опасение, что исправно работающая полиция может
легко проверить подозрительных приезжих в любом из уголков империи.
Басов предложил представить Крапивина как золотодобытчика, сколотившего
капитал на Аляске, вернувшегося на родину, но заехавшего по дороге в
Варшаву, чтобы попытаться найти свою родню, некогда жившую там. Такая
легенда с легкостью объясняла и неординарные боевые навыки спецназовца, и
наличие у него солидных денег.
Сложнее было с Чигиревым-старшим. Интеллигентность у историка была, что
называется, на лице написана, и это вовсе не позволяло причислить его ни к
старателям, ни к охотникам из джунглей. Нельзя было "поселить" его и ни в
один из зарубежных университетов, поскольку незнание иностранных языков не
дозволяло Чигиреву-старшему уверенно сыграть роль человека, несколько лет
прожившего в Западной Европе. Крапивин с легкостью извернулся, "присвоив"
Сергею звание личного друга вождя одного из африканских племен, в котором
историк скрывался от цивилизации, начитавшись Руссо.
Еще труднее было придумать легенду Янеку. Во-первых, заметный польский
акцент обращал на себя внимание. Во-вторых, мальчик упорно отказывался
играть роль православного, в то время как его отец намеревался выступать
именно в этой роли. В-третьих, Янек совсем не походил на мулата, а именно
таким должен был бы быть сын человека, почти с гимназической скамьи
уехавшего в Африку и жившего там среди диких племен. Поэтому, во избежание
подозрений в сходстве фамилий, Янеку были выданы документы на фамилию
Гонсевский. Он был объявлен родственником Чигирева. Басов заявил, что здесь,
в Польше, любой гимназист с легкостью "расколет" Янека, а вот в Петербурге
его необычные для этого времени повадки вполне могут быть списаны на
чужеродные обычаи, особенно если мальчик будет представлен как выходец из
маленького городка. Поэтому Янек был "поселен" в местечко Ломжа и объявлен
сиротой, которого принял под свою опеку вернувшийся из дальних странствий
дядя.
Подготовив таким образом странников, Басов пожелал им приятного пути в
столицу и объявил, что сам намерен отправиться на постоянное место
жительства в Париж. Однако чуть позже, поддавшись на уговоры Крапивина, все
же согласился сопровождать их в Петербург.

Состав медленно вкатился под своды Варшавского вокзала. Янек все никак
не мог привыкнуть к тому, что в здешнем мире поезда заходят в крытые
помещения. Ему казалось, что перроны устроены прямо посреди огромного зала
неведомого замка, вот только суета вокзала совсем не настраивала на
торжественный лад.