"Дмитрий Шидловский. Великий перелом " - читать интересную книгу авторажаркий спор, и Чигирев-старший все время приводил примеры из истории СССР
семидесятых-восьмидесятых годов, а Крапивин лупил оппонента аргументами из истории России девяностых, из которых Янек понял, что жизнь у восточного соседа после падения коммунизма была совсем не сладкой. Спор прервал Басов, который спросил Крапивина, чего, собственно, хочет добиться он. - Сейчас в России есть крепкая власть, ее и надо поддерживать, - объявил Вадим. - Раз стране нужны реформы, то лучше всего, если их проведет царь при поддержке народа. Любая революция - это бардак и торжество непрофессионалов и демагогов. Я хочу удержать царя у власти. - Значит, свернуть все демократические преобразования! - воскликнул Чигирев. - Это путь к гибели! - Царь на престоле - это стабильность и процветание России, - ответил Крапивин. - И порабощение Польши! - вскричал Янек. - Я сделаю все, чтобы русская монархия пала. - Я рад, господа, что вы так быстро нашли общий язык, - меланхолично заметил Басов. - Я думаю, после вашей содержательной дискуссии вы не удивитесь, что я не последую за вами. Хорошо ты, Сергей, о готовности России к демократии говоришь, только вот не верится что-то. История как-то не так повернулась, чтобы слова твои подтвердить. В пути бывают случайности, но итог всегда закономерен. Февральская революция - это путч петербургской и московской интеллигенции, который поддержали солдаты, которым очень не хотелось на фронт. Увы, разрыв в менталитете столиц и провинции здесь не меньший, чем в нашем мире. И кончиться это может либо разделом страны, либо столичные либералы решили предложить стране те ценности, которые ей милы. Сознание большинства жителей страны общинное, монархическое. Царь уже будет дискредитирован и свергнут. Белые кандидата в "природные цари" не предложат. Поэтому народ поддержит коммунистов, с их первобытнообщинным пониманием равенства. А потом Сталина, который вполне отвечал представлениям об отце народов, природном царе. Поддерживать правящий дом, уж извини, Вадим, я тоже смысла не вижу. Поздно. Да и не готов он меняться вместе со страной, а значит - обречен. Тем более, Янек, я не готов поддерживать Пилсудского в его стремлении прибрать побольше украинских, белорусских и русских земель. Мы с Виталием Петровичем на ближайшее время решили перебраться в Париж. Мне так проще будет заниматься торговлей солью и специями в тринадцатом веке, а Алексеев сможет глубже изучить открытый им феномен. Сергей и Вадим, я так понимаю, отправятся в Петербург и предпримут очередную попытку изменить историю. У меня только вопрос к Янеку. У тебя три варианта, малыш: мы можем вернуть тебя к опекунам в восемьдесят второй, ты можешь поехать со мной, а можешь отправиться с отцом. Выбирай. Янек задумался. В нем боролось два противоречивых чувства. Он хотел остаться с "дядей Войтеком", учиться у него боевому искусству, языкам, да просто умению жить так, как жил этот человек: не вмешиваясь в чужую жизнь, но сохраняя собственный статус-кво, не задевая чужих интересов, но всегда выходя победителем из любой ситуации. Но еще он хотел поменять историю, которая так несправедливо обошлась с его любимой Польшей. А для этого требовалось поехать с отцом: было ясно, что Басов не только не будет вмешиваться в происходящие события, но и не позволит этого своему |
|
|