"Сергей Шхиян. Турецкий ятаган ("Бригадир державы" #9) " - читать интересную книгу автора

сторону.
Пришлось понадеяться на отечественный авось и личное везение. Я
подскочил, уцепился за край забора и подтянулся. Мои валенные опорки
скользили по доскам забора, но после нескольких попыток мне все-таки удалось
вскарабкаться наверх и, удерживаясь на руках, махом перекинуть тело на
другую сторону, не задев ни одного гвоздя Приземление было похоже на соскок
со спортивного коня, только высота была совсем иная.
Упал я на полусогнутые ноги, но не устоял и шлепнулся-таки на мостовую.
Удара о землю я сгоряча не почувствовал, тут же вскочил и побежал в сторону
от опасного места. Однако так просто улизнуть мне не удалось. Выстрелы и
полицейские свистки взбудоражили всю округу. Во дворах надрывались собаки, в
домах зажигались огни, а один отчаянный дворник в белом фартуке бросил в мою
сторону деревянную лопату, выскочил на середину мостовой и, широко расставив
руки, попытался меня задержать.
За дурость и излишнее рвение он был тотчас наказан и покатился со
свернутой челюстью по мостовой Я же беспрепятственно добежал до первого
перекрестка и рванул в боковую улицу. Бежать раздетым, в мягких домашних
опорках было легко, а вот останавливаться трудно.
Единственное, что утешало меня в ту минуту, это то, что на встречу с
куратором я вышел не по-домашнему, в исподнем, а ради соблюдения приличия
надел брюки и сюртук, Правда, прямо на нижнюю рубаху. Хорош бы я теперь был,
бегая по зимней Москве в одном нижнем белье!
Отмахав приличное расстояние, так что шум преследования затих вдали, я
сменил аллюр и пошел быстрым шагом, чтобы не привлекать к себе ненужного
внимания. Только теперь, когда непосредственная опасность миновала, я понял,
в каком отчаянном положении нахожусь! У меня не было ни денег, ни
документов, ни зимней одежды!
Что делать в такой ситуации я просто не знал. Между тем морозец начал
добираться до вспотевшей спины. Ночь была тихая, безоблачная, но холодная,
Время было относительно раннее, около десяти часов вечера. Та часть
Замоскворечья, в которой я находился, была застроена в основном небольшими
купеческими домами, и рассчитывать перекантоваться в каком-нибудь теплом
подвале доходного дома не приходилось.
Наконец я вышел на Татарскую улицу, более цивильную, чем переулки, по
которым я пробирался до того. Этот район я плохо знал и в наше время, а
теперь и подавно шел, как по незнакомому городу.
Когда меня совсем допек холод, вошел в какую-то небольшую церковь Там
было чуть теплее, чем на улице, горели редкие свечи возле закопченных икон,
и церковный хор пел стихиры.
Шла вечерня, но прихожан почти не было, только несколько старушек
истово замаливали свои несуществующие и придуманные грехи.
Старичок-священник входил и выходил из царских ворот, совершал непонятные
для меня действия читал молитвы, вторя ему, пел хор, все был благостно,
благолепно, но не спасало меня от холода.
Знакомых, у которых можно было найти ночлег и участие, у меня в Москве
не было. Единственный человек, который мог бы помочь решить эти проблемы
был, к сожалению, убит еще перед Новым годом на Святки. Оставалось
целенаправленно искать счастливый случай или рассчитывать на чудо. Сдаваться
полиции я не хотел ни под каким видом.
Благочестиво перекрестившись и отдав общий поклон всем святым сразу, я