"Сергей Шхиян. Турецкий ятаган ("Бригадир державы" #9) " - читать интересную книгу автораприходилось.
Ефремов пустил лошадь по кругу и принялся выделывать совершенно невероятные трюки. Я во все глаза смотрел, как он нарушает правила земного магнетизма, инерции и других основополагающих законов механики. Совершив чудеса джигитовки, жокей попросил подать ему прислоненную к крыльцу казачью шашку и начал выделывать сложнейшие трюки теперь уже с оружием. Каурка, несмотря на морозную погоду, вспотела, на губах у нее появилась пена. Я, вытаращив глаза, стоял на своем месте, завидуя необычайной ловкости этого человека. - Вы служите в цирке? - спросил я Ефремова, когда, вконец измучив лошадь, он легко соскочил с нее рядом со мной. - Я? - удивленно переспросил он, с интересом глядя на меня. - Я же вам сказал, что моя фамилия Ефремов. Я тот самый Ефремов! - А, в этом смысле... - примирительно произнес я, поняв, что ляпнул какую-то несуразицу, Видимо, Ефремов в жокейских кругах считается чем-то вроде Фетисова в хоккее. - Меня долго не было в России, - добавил я, чтобы объяснить свою невежливую неосведомленность. - Сегодня, как я вижу, вы не очень склонны к физическим упражнениям, - констатировал Ефремов, рассматривая мой томный лик. - К тому же Гнедко вспотел, встретимся завтра в это же время. - Боюсь, что так, как вы, я никогда ездить не сумею, - сказал я, прощаясь. - Так как я, не умеет никто, - без признаков ложной скромности успокоил меня жокей. - Так джигитую только я один. - Людмила Станиславовна, а кто такой Ефремов? - спросил я - По всему видать, человек, - исчерпывающе ответила она, - по имени видать, наш, русский. Такое разъяснение меня успокоило, видимо, не я один не знал этого выдающегося наездника. После обеда занятия продолжились. Теперь я погрузился в тайные механизмы эволюции языка. Погружал меня в них старичок по имени Михаил Панфилович. Было ему прилично за семьдесят, но разум у лингвиста оказался остер, а память совершенно безбрежная. Я внимательно слушал его рассказ о законах редукции, изменении звуков в разные эпохи... В заключение урока мы даже поболтали на старорусском языке. Впрочем, болтал один Михаил Панфилович, а я хлопал глазами, с трудом улавливая смысл того, что он говорит. Вечером, после праведных трудов опять были вчерашние радости: баня, часовня и Наташа. От возлияний я на этот раз воздержался, хотя, как оказалось, напрасно - полночи, не давая уснуть, меня жрали клопы-кровопийцы. Я опять не успел выспаться, а утром все повторилось, как и в предыдущий день: завтрак, историк, джигитовка, обед и до вечера погружение в язык. Спустя несколько дней я уяснил две вещи. Первая, истории меня учит никто иной, как сам историк Ключевский. Вторая, Ефремов оказался не просто жокеем, а легендарной личностью. У этого маленького человека, говоря наши языком, чемпиона по основным видам скачек, была самая большая зарплата в России почти в два раза выше, чем у премьер-министра. Из этого можно сделать вывод, на каком уровне меня пытались подготовить к десанту в семнадцатый век. Увы, боюсь, что мои скромные учебные успехи |
|
|