"Сергей Шхиян. Турецкий ятаган ("Бригадир державы" #9) " - читать интересную книгу автора

- Так при свете такое делать грех, - серьезно ответила она.
- Вечером в баню сходим и грехи смоем, - пошутил я, собираясь одеться.
- Ну, если так, то ладно, давай, - вздохнув, сказала Наташа. - Как
будешь, просто или по-собачьи?
- Да ты что, я же пошутил, - начал было говорить я, но кончить фразу не
успел. Девушка через голову стянула с себя рубаху и обнаружила такие
аппетитные, гармоничные формы, что слова застряли у меня в горле.
- Ложиться или раком встать? - по-прежнему не смущаясь, спросила она.
- Становись! - потеряв разом и голос и моральные принципы, просипел я.
Наташа кивнула и, взобравшись на постель, встала на колени, положила
щеку на сведенные руки и прогнула спину.
От такого обилия великолепной женственности у меня перехватило дух. Я
не мог сразу вспомнить, у кого из художников видел такую великолепную,
розово-белую женскую плоть, точно, что не у Рубенса и Кустодиева. Потом
прояснилось, у Ренуара. Наташа, не дождавшись моей активности, посмотрела из
под руки:
- Скоро, государь-батюшка?
- Погоди, милая, куда спешить, дай тобой полюбоваться!
Девушка фыркнула со смешком:
- Чем любоваться-то?
- Есть чем, - ответил я и провел рукой по ее великолепной, сметанной
белизны, коже, - дай я тебя поцелую что ли...
- А не зазорно тебе, государь-батюшка, кабальную холопку целовать?
- В каком это смысле? - не понял я и поправился: - Что значит кабальная
холопка?
- Так за тятины долги меня в кабалу на блядство определили.
Опять все помешалось во времени. Я понял, что имеет в виду девушка:
старинный обычай отдавать в рабство на время или навсегда за невозвращенный
кредит. Я легко толкнул Наташу в плечо, и она послушно легла на бок. По
инерции я еще гладил ее нежную, теплую кожу, но любовный настрой прошел.
- Тебе-то самой это нравится?
- Скажешь, тоже! - сердито ответила девушка. - Кому ж такое понравится!
- Ну, не скажи, - вяло произнес я и начал одеваться, - мне так
нравится...
- Ты, государь-батюшка, мужик, а я девка, - нравоучительно сказала
Наташа. - Нам такое делать грех и пакость.
- Знаешь что, прекрати меня звать государем-батюшкой, у меня имя
есть, - сердито сказал я. - Меня зовут Алексеем!
- Твоя воля, государь-батюшка, Алексий, - покорно сказала девушка и
добавила, видя, что я совсем оделся:
- Мне так и лежать или можно встать?
- Вставай, конечно, и узнай, пожалуйста, когда будет завтрак.
Наташа принялась сползать с постели вперед ногами. Это было настолько
эротично, что у меня опять застлало глаза сладким туманом, и чтобы отогнать
наваждение, я вынужден был отвернуться к окну. Иначе все мои оставшиеся
принципы не выдержали бы напора взбунтовавшихся гормонов.
Мы с Наташей дружной парочкой отправились в столовую, в которой я еще
не был. Там было протоплено. Завтрак, оказывается, давно ждал на столе. Был
он в стиле XVII века - без чая и кофе, из натуральных российских продуктов с
учетом постного дня: квас, рыбные и сладкие пироги. Сказать, что такая еда