"Сергей Шхиян. Турецкий ятаган ("Бригадир державы" #9) " - читать интересную книгу автора

Женщина наклонилась и поставила передо мной подшитые кожей валенки без
голенищ. Я не без труда втиснул в них распаренные ноги и по холодному
коридору последовал за своей провожатой.
Пройдя длинным коридором, мы гуськом добрались до так называемой
часовни. Провожатая с поклоном открыла передо мной дверь, истово
перекрестилась в сторону освещенных лампадами икон и отступила в сторону. Я
вошел в чадное от горящего лампадного масла помещение и прикрыл за собой
дверь. Ерничать и демонстративно поклоняться богам, в существовании которых
я не до конца уверен, желания не было, как и оскорблять своим поведением
религиозные чувства спутницы.
"Часовня" представляла собой молельную комнату без алтаря, увешанную
иконами. Перед некоторыми из них теплились огоньки. Характерно пахло
деревянным маслом. Я прошел вдоль стены, сколько возможно при слабом
освещении рассматривая образцы церковной живописи. Похоже, иконы были
старинные, писаные еще не маслом, а, судя по отблеску, левкасом, на основе
размельченных минералов, некоторые совсем потемневшие от времени. Впрочем, в
полутьме детально разглядеть их было невозможно.
Здесь было не топлено, и меня скоро начал пробирать озноб. Оставив
исследование древнерусского искусства на светлое время суток, я вернулся к
своей провожатой, и она довела меня до спальной коморки. Только там я смог
рассмотреть "девку".
Честно говоря, от такой прелестницы можно было только вздрогнуть.
Я вроде бы невзначай осветил ее лицо свечой: круглолицая, если не
сказать толстомордая, "красавица" была неопределяемого возраста, бледна как
смерть, с широкими черными бровями и свекольно-красными кажущимися черными
щеками.
"Девка" между тем взбила мои перины, подушку и кокетливо подперла бок
рукой.
- Ты, государь-батюшка, почивать станешь, или мне остаться, - спросила
она.
- Зачем тебе оставаться? - не понял я.
- Ну, вдруг ты девичьей сласти захочешь!
- Спать, конечно, - до неприличия поспешно произнес я, с опаской глядя
на прикольную красотку, - иди себе, милая, с Богом.
"Девка", судя по всему, ничуть не расстроилась таким пренебрежительным
отношением к своим женским прелестям, забросила в рот очередную семечку,
разгрызла, вежливо сплюнула шелуху в кулак и, независимо поведя плечом,
удалилась.
Оставшись один, я стремительно забрался между перинами, греться после
холодного "моления".
Похоже, мое погружение в стародавнюю эпоху проходило по всем правилам,
с баней, молитвами и "дворовыми" утехами. Осталось только наблюдать, чем все
это кончится.
Пригревшись между знойными перинами, я неприметно для себя заснул и
открыл глаза, только когда на улице было уже светло.
В комнате за ночь выдуло все тепло, и я с опаской высунул нос из теплых
пуховых объятий. Одежду мою все еще не вернули. Я еще несколько минут
полежал, потом выскочил из постели, сунул ноги в опорки, и, как был в
исподнем, отправился искать людей и тепло.
Вчерашний бесконечный коридор оказался слабо освещен двумя маленьким