"Сергей Шхиян. Черный магистр ("Бригадир державы" #5) " - читать интересную книгу автора

Я с усилием повернул голову и увидел говорившего со мной мужчину. Это
был молодой человек, лет двадцати восьми. У него были пышные темные волосы,
усы со слегка загнутыми кончиками и шотландская бородка. Одет он был в
пиджак из мягкой, толстой ткани, рубашку с высоким воротником, украшенную
широким галстуком-бабочкой.
Я начал вспоминать, что со мной случилось. Память возвращалась медленно
и неохотно.
- Какой сейчас год? - спросил я, реализуя мысль, засевшую в памяти
когда-то очень давно.
- Пятьдесят шестой, - ответил доктор.
- Чего, пятьдесят шестой, девятьсот пятьдесят шестой?
- Что это вы, голубчик, говорите! Какой может быть девятьсот пятьдесят
шестой! Вы, почитай, почти тысячу лет упустили! Сейчас уже тысяча восемьсот
пятьдесят шестой год. Вы только не волнуйтесь. Мы находимся в России, в 1856
году, в том же году, когда вы и заболели. Вы несколько дней были без
сознания, а сейчас у вас небольшая потеря памяти. Скоро вы поправитесь, и
все будет в порядке.
Кое-что я и вправду начал вспоминать.
- Это, что дом Котомкиных?
- Вот, видите, вы уже кое-что припомнили. Да, это дом принадлежит вдове
купца первой гильдии Кудряшовой, а Котомкина - девичья фамилия ее бабушки,
Евдокии Фроловны.
- Дуни?
- Ну, если вам так угодно, то бабушки Дуни.
- А где она? И откуда у нее взялась внучка?
- Она здесь, в комнате, - терпеливым тоном, каким обычно врачи говорят
с душевнобольными, сказал доктор. - А внучка, ну не знаю, откуда взялась,
скорее всего, родилась, как и все...
- Дуня здесь? - переспросил я. - Где она?
- Здеся я, батюшка барин, Алексей Григорьевич, - зазвучал уже слышанный
мной ранее старческий голосок. - Живая, здоровая.
Доктор диковато посмотрел мимо меня, куда-то в сторону, и в поле моего
зрения вплыла старушка в черном платочке и коричневом шерстяном платье.
- Вы... Дуня?! - поразился я.
- Я, батюшка, она самая и есть
До меня стало доходить. Я пристально посмотрел старушке в лицо и сквозь
безжалостное время разглядел знакомые черты. Бабуля улыбнулась той же, что и
раньше, немного смущенной улыбкой и прикрыла беззубый рот уголком платка.
- Что, постарела?
- Здравствуй, Дуня! - искренне обрадовался я знакомой душе. - Вот не
думал, не гадал тебя встретить!
- А уж как я рада! Ты, барин, как тогда уехал, так мы все тебя
вспоминали и гадали, как ты? К нам и братец твой младший приезжал, Александр
Григорьич, да только вышел на минутку и навек сгинул. Батюшка оченно
расстраивались. Все, бывало, сетовал, как же мы братца-то Алексея
Григорьевича не уберегли.
- Ничего с ним не случилось, - успокоил я старушку. - И по сей день
живой, здоровый.
Потом обернулся к доктору, который с отвисшей челюстью наблюдал за
нашими семейными воспоминаниями.