"Сергей Шхиян. Царская пленница ("Бригадир державы" #4) " - читать интересную книгу автора

внимание местных "спецслужб", кончившееся для меня заключением в
Петропавловскую крепость. К тому же незадолго до ареста у меня состоялась
случайная встреча с императором Павлом I.
Признаюсь как на духу, тогда я был сильно навеселе, поэтому говорил с
императором без особого почтения и "политеса". Непривыкший к подобному
фривольному поведению подданных, самодержец заподозрил меня в крамоле, и эта
беседа кончилась для меня задержанием.
Мне тогда удалось убежать из-под стражи, но, зная въедливый характер
мнительного царя, можно было не сомневаться, что для поимки опасного
вольнодумца он поставит на уши всю полицию, и ориентировки с моим описанием
попадут ко всем околоточным.
Получалось, что пока я сидел в крепости по одному уголовному делу, меня
ловили в городе по приказанию царя. Оказавшись на свободе, я мог не
сомневаться, что меня, в конце концов, поймает если не Тайная экспедиция, то
полиция. Так что куда ни кинь, всюду был полный клин. Теперь, став
совершенно другим человеком, у меня появился шанс выйти сухим из воды.
Самым обидным было то, что в обоих арестах я оказывался без вины
виноватым. Царь заподозрил во мне французского шпиона-революционера, кем я,
конечно, не был, а влиятельный чиновник из "спецотдела" тайной экспедиции
позарился на мои деньги и пытался сфабриковать против меня политическое
дело. На самом же деле, моя вина была только в том, что я незаконными
методами пытался спасти свою жену, сидящую под арестом в Зимнем дворце.
Эта длинная и запутанная история вынудила меня приехать в столицу из
глубокой провинции, где я весело проводил время в дворянских развлечениях,
вроде пиров, любовных приключений и дуэлей. К несчастью, императору всея
Руси привиделось, что скромная крестьянская девушка, ставшая моей женой,
собирается оспаривать у него российский престол, и эта дурацкая идея фикс
разрушила наше семейное счастье. Жену арестовали и повезли в Питер предстать
перед строгими государевыми очами, а я бросился ее выручать. Однако теперь,
кажется, даже больше чем она, нуждался в защите...
Пока я рассматривал в зеркале подростка, в которого неожиданно
превратился, Иван заглянул в комнату, полюбовался, как я таращусь на себя,
сказал, что уходит, чему-то засмеялся и убежал, топая сапогами.
Я оставил свое отражение в покое и торопливо пошел в свою комнату,
прикидывая, что из самого необходимого можно взять собой. Больше всего мне
могло пригодиться оружие, но как его скрыть на таком тщедушном тельце под
куцей одеждой, я не представлял. Тем более что, став бедно одетым инородцем,
я автоматически переходил в иной социальный статус, в котором носить при
себе пистолеты и саблю было нельзя.
Я пошарил глазами по комнате, но не придумал, что еще кроме оружия мне
может пригодиться. Все, включая одежду, принадлежало человеку иного класса,
и в моем новом статусе было бы только помехой.
Так с пустыми руками и карманами я и вышел из дома.
Ивана во дворе уже не было. Я быстро сбежал с крыльца, но в этот момент
во двор влетело несколько верховых военных, а за ними вкатилась черная
карета с закрытым верхом, запряженная двумя изрядными каурыми жеребцами.
Я остался стоять на месте, как говорят в таких случаях, разинув рот.
Мне не хватило всего одной секунды, чтобы разминуться с опасными гостями.
Теперь уходить было поздно. Двое верховых остались сторожить ворота, а
карета в сопровождении оставшейся охраны подъехала к нашему флигелю.