"Михаил Шевляков. Олухи во Вселенной " - читать интересную книгу автора

- Да ладно, вон Анжи спросите - она вообще яоем увлекается, у нее этого
полно...
- Э-э-э?.. - Сергей Александрович, совершенно сбитый с толку уже не
пригубил лафитничек, а отхлебнул из него.
Аня, которую назвали Анжи, тут же возмущенно вступила в разговор:
- Ты ничего в этом не понимаешь! И это не китайские мультики, а высокое
японское искусство! Это очень нежно и романтично!
- Китай? Япония?
- Не Китай, а именно Япония! А они в этом ничего не понимают!
Московский градоначальник, изумленный, казалось, уже донельзя, и затем
изумившийся еще более, махнул ладонью:
- Полноте, господа и дамы, полноте! - голос его заметно изменился, -
Может быть нам лучше сменить тему? Ведь технический прогресс, достигнутый в
ваше время, куда как более интересен! Летают ли у вас к другим планетам? Что
скиапареллевы каналы на Марсе? Что на Венере? Тропические леса?
- Да, конечно, американцы на Луну летали и на Марс робота отправили...
- Да не летали они на Луну! Всех обманули, а это все в голливудском
павильоне снято, потому что флаг трясется!..
Сергей Александрович потряс головой и сдавил виски:
- Господи Боже... Сергей Васильевич, - повернулся он к Зубатову, - я
временами словно слышу не наших потомков, а тех самых марсиан...
- Вы знаете исторический анекдот о Фультоне и Наполеоне? Фультон
предложил ему пароход для вторжения в Англию, однако проект был отвергнут -
великий корсиканец попросту не поверил в возможность создания корабля без
парусов и весел. Но, полагаю, Наполеону все же было проще понимать, о чем
ему говорил Фультон, чем нам понимать слова наших потомков.
- Никогда бы не подумал, что в пушкинском "мы все глядим в Наполеоны"
может быть еще и такой смысл...

Что может быть прекраснее летнего дачного утра? Да, да, того не слишком
раннего утра, когда солнце давно уже встало, и внизу, на веранде давно уже
слышны голоса - а вы, неспешно и с ленцой потягиваясь, завязываете мягким
узлом галстук, и, позевывая в кулак, выходите к завтраку. Тут же все
прекращают свой спор о том, чем лучше заняться - катанием на лодках или
игрой в крикет - и принимаются дружно называть вас соней и лежебокой. И вы,
посмеиваясь, пикируетесь со всеми, и вместе со всеми смеетесь милым шуткам
над собой, и отказываетесь от предлагаемой добросердечным хозяином рюмочки
анисовой, и с живостью неимоверной откликаетесь на предложение выпить лучше
чаю, свежайшего. И ах! Как же мило подрагивают тонкие пальцы сестры хозяина,
когда она наливает вам чаю, ах, те самые тонкие пальцы, которые целовали вы
вчера поздним вечером, и как она краснела и пыталась забрать свою руку - с
той особой решительностью, когда в словах звучит самое что ни на есть
негодование, а голос, а дыхание - как же они взволнованно дрожат! и ее
пальцы, ее тонкие и нежные пальцы, которые она пыталась забрать из ваших
ладоней так несмело, что могло показаться - или все-таки не казалось? - что
не только вы удерживаете ее, но и она удерживает вас. И теперь вам
решительно все равно, будут ли сегодня все кататься на лодках, или же решат
играть в крикет - вы будете с равным удовольствием помогать ей целиться
молотком по шару, касаясь при этом ее рук - и она будет вновь и вновь
промахиваться от волнения - или сидеть на веслах, любуясь солнцем,