"Иван Михайлович Шевцов. Набат" - читать интересную книгу автора

- Ну, а этот ваш Савич тоже работает на ЦРУ?
- И на "Шеруд моссад", господин доктор. Теперь он согласился
сотрудничать с нами.
- Надо полагать, у этого Савича хороший аппетит, если бриллиантов
папаши и американских долларов ему не хватает. Что ж - дадим марки. - Гелен
вздохнул, что-то соображая, и сощурил усталые глаза, устремленные мимо
Штейнмана. Спросил: - С каким заданием он поедет в Варшаву?
- На связь с фауманом "двадцать три - восемнадцать".
Гелен пронзил подполковника острым саркастическим взглядом, от которого
тот побледнел.
- Что вы делали сегодня ночью, Штейнман?
- Спал, господин доктор, - смущенно ответил подполковник.
- Неужели? - едкая ирония прозвучала в голосе генерала. - Странно. А я
полагал, что вы не выспались. Чем же тогда объяснить причину столь глупого
решения?
Штейнман молчал. Он уже догадывался о своей оплошности. Недовольство
шефа может иметь роковые последствия. Лучше смолчать.
- Теперь мне понятно, почему наша агентура в Польше не справляется со
своими задачами. - Насмешливые глаза генерала теперь сверкали раздраженно. -
Резидентура в Штеттине не проявляет ни малейшей активности. Отсиживается. И
вы терпите.
- Я приму меры, господин доктор, - спокойно и почтительно сказал
Штейнман.
- Штеттинскую резидентуру надо наказать. - В голосе Гелена звучала
повелительная нотка. - Выдать польской контрразведке. И сделает это Милош
Савич. Вы меня поняли, Штейнман?
- Понял, господин доктор, - опешил подполковник и потупился.
Штейнман знал, что "доктор Шнейдер" имеет слабость не дорожить своими
агентами, распоряжается их жизнью легко и без сожаления. Раз он им платит,
значит, он покупает их со всеми потрохами и может поступать с ними так, как
найдет нужным, удобным для себя, для дела, которому он служит. Вот и теперь
он запросто отдает в руки польской контрразведки целую резидентуру без
особой, как казалось Штейнману, к тому необходимости. Из прихоти.
Подполковник старался сделать бестрепетный вид, но бледные тонкие пальцы
выдавали волнение, которое не могло ускользнуть от проницательного взгляда
"доктора Шнейдера".
- Один Савич может стоить десяти таких агентов, как штеттинские, - со
спокойной величавостью пояснил Гелен. - Его сотрудничество с "Шеруд
моссадом" и ЦРУ для нас весьма полезно. А связь его с алмазно-золотой
империей Оппенгеймера - поистине бесценна. Что же касается его прошлого -
жертва нацизма, участие в польском Сопротивлении - то это весьма кстати! Это
подлинный клад. Представьте себе, Штейнман, такую картину: вы - руководитель
польской контрразведки. И вдруг и вам заявляется прибывший на конгресс
Савич - бывший польский гражданин, а ныне подданный Австрии, и заявляет, что
перед отъездом в Варшаву его пригласили в ведомство Гелена и настоятельно
предложили оказать немецкой разведке небольшую услугу - связаться с
резидентом в Штеттине и передать ему указания Центра. Кстати, заготовьте
такие указания. Он, Савич, будучи патриотом Польши и прокоммунистически
настроенным антифашистом, для видимости согласился выполнить просьбу нашей
организации, разумеется, за соответствующее вознаграждение. Но прежде чем