"И.М.Шевцов. Любовь и ненависть (Роман) " - читать интересную книгу автора

почувствовал, что краснею.
Контр-адмирал оторвал от меня свой взгляд, будто великодушно простил за
что-то. Марат, ухмыляясь, смотрел на .меня. В его карих прищуренных глазах я
увидел дружеское снисхождение. А дочь адмирала Пряхина с наивным удивлением
воскликнула, глядя на меня в упор большими синими глазами:
- Никогда в жизни?! Ой, как это интересно! - точно я был какой-то
дикарь. И затем с той же непосредственностью предложила мне и смуглолицему
юноше: - Пойдемте, я покажу вам.
Она пошла в комнату, чтобы захватить фотоаппарат. Смуглолицый юноша
направился по дорожке сада к калитке, а я замешкался около кустов акации,
поджидая девушку, и услышал, как контр-адмирал Инофатьев нахваливал сына:
- Парень вообще способный, да вот учился неровно. Характер у него
увлекающийся: за все берется и разбрасывается. Хочет объять необъятное.
- А как школу окончил? - спросил Дмитрий Федорович напрямую.
Этот вопрос и меня очень интересовал, поэтому я не спешил отходить от
веранды. Впрочем, Ирина, появившаяся с фотоаппаратом в руке, тоже
задержалась на минуту: думаю, что и ей хотелось знать, как учился этот
красивый юноша.
- Да вообще неплохо. Есть пятерки, четверки и одна тройка, по
математике. Знаешь, есть такие нелюбимые предметы, - добавил контр-адмирал.
Мне показалось, что в его голосе звучала какая-то нехорошая настойчивость.
Море было рядом, сразу за дачей. Оказывается, я слышал именно его глухой
и равномерный шум еще в машине, но по неопытности принял его за гомон
высоких сосен, стоящих у берега узкой полоской.
Оно открылось нам сразу, белесое, дымчатое, искристое от лучей
заходящего солнца и совсем не такое, каким представлял я его по картинам.
Море было очень живое и одушевленное - необозримо просторное и вечное, как
мир, как вселенная...
Я прошел на самую кромку влажной гальки, намытой волной, с жадностью
начал вдыхать новый для меня приятно солоноватый воздух. Мне хотелось
крикнуть, перефразируя Пушкина: "Здравствуй, свободная стихия! Ты в первый
раз передо мной катишь волны голубые и блещешь гордою красой". Но я не
сделал этого, стесняясь своих спутников, которым до меня, казалось, и дела
не было. Юноша оживленно разговаривал с дочерью адмирала. Из их разговора я
понял, что девушка через год кончает десятый класс и намерена поступить в
медицинский институт. Впрочем, я не особенно вслушивался в их разговор,
поглощенный новыми для меня впечатлениями.
Я сел на большой камень, уперся локтями в колени и долго смотрел в
сверкающий багровый горизонт, туда, куда падало солнце. Мне показалось, что
шум прибоя становится все тише и тише. Я обернулся, взглянул на верхушки
сосен - в них не видно было ни малейшего движения. Казалось, они замерли и
вместе со мной прислушивались к утихающим вздохам моря, засмотрелись на то,
как солнце падает в пучину.
Я невольно вздрогнул: это дочь адмирала Пряхина подкралась ко мне и
внезапно щелкнула фотоаппаратом. Глаза ее излучали счастье и озорство. Она
была переполнена хорошим задором.
- Давайте фотографироваться; - предложила девушка. - Сначала я вас
вдвоем сниму. Потом Андрюша снимет меня с Маратом, потом Марат - Андрюшу со
мной.
Немного удивленный и обрадованный тем, что девушка назвала меня как-то