"Иван Михайлович Шевцов. Тля (Роман)" - читать интересную книгу автора

- Сто с лишним лет отделяют нас. За этот срок можно же было научиться
чему-нибудь новому... За сто лет успели родиться и умереть Серов и Врубель,
Нестеров и Коровин... Фальк и Штерберг...
-...футуристы, кубисты, импрессионисты, конструктивисты, - продолжил
ему в тон Владимир.- И не везде они умерли. Кое-где еще здравствуют.
Юлин поморщился и махнул рукой. Он не считал нужным продолжать этот
спор, возникавший не впервые. Он лишь снисходительно вздохнул, будто говоря:
"Трудно нам прийти к общему знаменателю".
- Из-за чего буря? - вступил в разговор Вартанян.
- Пусть каждый пишет своим почерком.
- Ну, а если у кого почерк неразборчивый? - насмешливо спросил
Еременко. - Тогда как?


22

- Да, тогда как? - подхватил Павел. В ответ Борис снисходительно
улыбнулся:
Оставим эту софистику до другого случая. Предлагаю перенести наш спор
на собрание московских художников, которое, как вам известно, состоится
сегодня...через два часа.
Спор, однако, продолжался, хотя Борису Юлину и не хотелось влезать в
дискуссию с друзьями. Они не признавали так называемой новой живописи,
которая господствовала на Западе, а он называл передвижников устаревшими.
Борис считал, что живопись, как и всякое другое искусство, должна поражать
зрители чем-то необыкновенным. Эту мысль ему внушали с детства в семье, в
том изысканном кругу, в котором он рос и воспитывался, В этом кругу говорили
с обожанием о деньгах и об искусстве. Отец Бориса, Марк Викторович Юлин,
никакими талантами не обладал, работал всю жизнь по торговой части, в
последнее время - директором мебельного магазина, но был близко знаком с
известными и малоизвестными искусствоведами, критиками, поэтами,
режиссерами, художниками, музыкантами, журналистами. Юлин-старший был
искренне убежден в том, что главное в искусстве - необыкновенная форма, она
ведет художника к шумному преуспеванию и богатству.
-Ты вот что, философ необыкновенной формы, -положив свою могучую руку
на округлое плечо Бориса, добродушно пробасил ему на ухо Павел, - чем
спорить, выкладывай-ка лучше денежки. Надо выручать Володьку.
Борис поморщился. Он хотел это сделать сам, без подсказки, а Окунев
испортил впечатление. Еще вчера, узнав, что картину Машкова "завалили" на
художественном совете, он решил выручить Владимира, предложить ему взаймы
тысячи две.
-Да, Володька, - сказал он теперь, как бы вспомнив забытое, - я вчера
получил за натюрморт и могу одолжить тебе... - И, не ожидая ответа, вытащил
пачку новеньких денег.
- "Откуда он узнал о моей нужде? - растроганно подумал Владимир. - Ах,
да, я, кажется, Павлу говорил..." И, прочувствованно оглядев товарищей,
сказал вполголоса:
-Спасибо, ребята.
- Ребята тут ни при чем, - буркнул Павел. - Бориса благодари.