"Джон Шерилл, Элизабет Шерилл. Брат Андрей: Божий контрабандист " - читать интересную книгу автора

Люди стояли на улицах, плача от радости. Но меня с ними не было. Я пробежал не
останавливаясь пять миль и добрался до канадского лагеря, где сумел выпросить
небольшой мешочек сухарей.
Хлеб! Это был буквально хлеб жизни!
Я принес его домой с криками "Еда! Еда! Еда!". Когда мама жевала сухари,
слезы благодарности Богу катились по ее глубоким морщинам на впалых щеках.
Война закончилась.


Глава 2
Желтая соломенная шляпа

Однажды летним днем 1945 г., через несколько месяцев после освобождения, я
пришел домой и моя младшая сестренка Гелтье сказала, что отец хочет меня
видеть.
"Он в саду", - сообщила она.
Я прошел через темную кухню и вышел к капустной грядке, щурясь от яркого
солнца. В руках у папы была мотыга, на ногах кломпены, и он, наклонившись над
грядкой, с терпеливой настойчивостью выдергивал сорняки. Я подошел к нему
спереди и громко закричал: "Ты звал меня, папа?"
Папа медленно распрямил спину. "Тебе семнадцать лет, Андрей". Я сразу
понял, о чем пойдет речь.
"Да, папа".
"Что ты намерен делать со своей жизнью?"
Мне было неудобно, оттого что отец так громко кричал. И я, отвечая ему,
тоже вынужден был кричать. "Не знаю, папа".
Сейчас он спросит, почему мне не нравится профессия кузнеца. Так оно и
случилось. Теперь он спросит, почему я прекратил учиться на автослесаря - я
попытался было научиться этому во время оккупации. Он и об этом спросил. Я
знал, что вся Витте слышит его вопросы и мои уклончивые и туманные ответы,
которыми я хотел удовлетворить его.
"Пора тебе выбрать профессию, Андрей. К осени я жду твоего решения".
Отец снова склонился со своей мотыгой, и я понял, что разговор окончен. У
меня оставалось два месяца на решение своей судьбы. Но я знал, чего хочу:
жизни, не ограниченной рамками обыденности. Я хотел приключений. Я мечтал
уехать из Витте, уйти от людей, которые привыкли все время оглядываться назад.
Но я также знал, что перспективы у меня не блестящие. Немцы пришли, когда
я учился в шестом классе. Они оккупировали здание школы и этим поставили точку
в моем образовании.
Единственное, что мне оставалось, - бежать из дому. В тот день я перешел
босиком канал и побежал по маленькой тропинке, которой пользовались фермеры.
Через пять миль я только разогрелся. Я пробежал через город, в котором покупал
фейерверк. Теперь в голове у меня прояснилось и мысли работали четко.
Я взбирался на насыпь, которая вела к Витте, с нараставшим ощущением, что
близок к ответу. Наконец я принял решение. В газетах постоянно писали о
восстаниях в колониях. Голландская Ост-Индия, недавно освободившаяся от
японцев, теперь стремилась к независимости от Голландии. Каждый день нам
напоминали о том, что эти колонии - голландская земля, т.е. ставшая таковой за
триста пятьдесят лет. Почему бы нашим войскам не вернуть их голландской
короне? Почему нет? В тот вечер я объявил домашним, что я знаю, что делать.