"Борис Шергин. В относе морском" - читать интересную книгу автора

Обычай родительской - детищу своему живота, здоровья хотеть, а я тогда
сыну одинакому смерточки скорей молил.
Отошел отпев, стали мы друг другу в очи глядеть на последнее прощание.
Нагляделись, тогда - обычаем мертвых - глухо заокутали себе лица саванным
наголовьем. Легли. И учало нас затягивать в смертные сны...
Часы прошли или минуты, услышал я звон явно, близко. Говорю:
- Брат, слышишь звон? Он как со сна:
- Это тебе к смерти, брат. Помирай дале.
Дале я забылся... Да вдруг в самые уши гремит, гудит!... Дрогнул я,
сдернул кукуль, а над головами-то... аэроплан!!! Не блазнит ли? Не
привиденье ли? Нет, кружит, трещит... Схватил я пику, машусь да:
- Пособите, пособите!!
И парнишко мой:
- Батюшки, миленькие, пособите!
А оно скружило над нами два накона и потерялось... О, горе взяло!...
Лучше бы не казался, надеждой не манил.
Эту ночь наборолся я с Олександрушком моим. Кричит:
- Дядя или тата! Заколите меня пикой!
Топиться лез. И бил я его, и обымал, и опять бил, и плакал над ним.
А о полдень, как рог серебряный, запел над нами аэроплан.
Мы скакать, мы реветь:
- Помогите!!! Пособите!!!
Что же далее?... Кружит машина ниже да ниже, да надлетела над нами и
выронила посылку. Мы опять:
- Товарищи! Возьмите нас!
Они не слышат. Улетели птичкой. Посылка в воду пала, пикой добыли. Там
консервов две коробки, в каждой фунта по три, сухарей кил пять, мазь
кака-та, морошки банка. Вот сколь люди внимательны - морошечки послали! И
письмо. Письмо сто раз на дню читали:
"Товарищи! Мы вчера оприметили вас и опять прилетели с ледокола,
который подвигается теперь в вашу сторону. На аэроплан принять вас не можем
для того, что льдина мала для разгону. Но мы вас не оставим".
Ну, ожили мы, воскресли. Шабаш помирать-то! Хлебу рады, письму рады.
Холоду опять оберегаемся, больших торосов хранимся, орудуем пиками сидя да
лежа. Ногами уж так себе владели. Однако ждать да погонять - нет того хуже:
разводьем плывем - боимся, что от парохода утеряемся; в затор попадем -
тужим, что пароходу не пробиться.
Однажды как бы стрельбу услышали, еще машину почули. С той поры без
отдыха блазнило: то дымом пахнет, то мотор стучит. Без дня неделю этак...
Извелись!
В последнюю ночь сменный ветер пал. Торос на торос лезет, визгу,
грому... Тут и свисток донесло, и дымом запахло. И метелица нас заносит.
Остатню силушку собираем, чтобы не угаснуть.
Но как обутрело, тишина стала в мире, и мы головы подняли из-под снегу.
Пароход стоит саженях во ста...
Обезумели от радости. Кричим, как на лошадь:
- Тпру! Тпру!
Да ползунком по льдинам-то. И с парохода нас увидали, свисток дали,
трап спустили.
Пароходские нас под руки принять хотят, а мы "ура" кричим да им в ноги