"Борис Шергин. Сказки" - читать интересную книгу автора

свете сальницы оснащал игрушечный корабль. Около Маркела всегда множество
детей. Он любил рассказывать о своих удивительных путеплаваниях. В праздники
Маркел ходил ругаться со всякими начальниками.
Приехавший с Петром Первым знатный барин заказал Маркелу модель
голландского корабля. Жена этого барина, увидев готовую модель, сказала:
- Мастер, не бери у мужа денег за эту игрушку. Я возьму их в пользу
вдов и сирот.
Маркел отвечает:
- Не твое, сударыня, дело о бедняках печалиться.
- Ах ты пьяница! - вспыхнула барыня.- Я слабая здоровьем, и то беспокою
себя ради голодранцев...
- Нет, ты не слабая,- перебил Маркел.- Ты богатырка. Ты, сударыня,
носишь на плечах достояние бесчисленных вдов и сирот. И не чувствуешь этого.
Плечи знатной барыни украшены были драгоценностями.

Евграф

Соловецкие суда отличались богатством украшения. Я знавал там ревнителя
искусства сего рода. Его звали Евграф, был он отменный резчик по дереву.
Никогда я не видел его спящим-лежащим. Днем в руках стамеска, долото, пила,
топор. А в.солнечные ночи, летом, сидит рисует образцы.
Евграф беседовал со мной, как с равным, искренно и откровенно.
Я восхищался легкостью, непринужденностью, весельем, с каким Евграф
переходил от дела к делу.
Он говорил:
- И ты можешь так работать. Дай телу принужденье, глазам управленье,
мыслям средоточие, тогда ум взвеселится, будешь делать пылко и охотно. Чтобы
родилась неустанная охота к делу, надо неустанно принуждать себя на труд.
Когда мой ум обленится, я иду глядеть художество прежде бывших
мастеров. Любуюсь, удивляюсь: как они умели делать прочно, красовито...
Нагляжусь, наберусь этого веселья-и к своей работе. Как на дрождях
душа-то ходит. Очень это прибыльно для дела - на чужой успех полюбоваться.

Кондратий Таpapa

Слышано от неложного человека, от старого Константина.
У нас на городовой верфи состоял мастер железных дел Кондрат Тарара. Он
мог высказывать мечтательно о городах и пирамидах, будто сам бывал.
Сообразно нрав имел непоседливый и обычай беспокойный. Смолоду скитался,
бросал семью.
Столь мечтательную легкокрылость Маркел ухитрился наконец сдержать на
одном месте двадцать лет.
Удивительнее то, что и память о Маркеле держала Тарару на месте другие
двадцать лет.
А хитрость Маркела Ивановича была детская.
Весной не успеет снег сойти и вода сбежать, Кондрат является в приказ.
- Прощай, Маркел Иванович. Ухожу.
- Куда, Кондраша?
- По летнему времени на Мурман или на Мезень. Может, к промыслам каким
пристану.