"Борис Шергин. Четыре сказки" - читать интересную книгу автора

хвоснули в овраг, куда из помойных ям вываливают.
На холоду под утром Мартын очнулся. Все вспомнил:
- О, будь ты проклята, королевнина гостьба! Куда теперь подамся, нагой,
без копейки?
Како-то лохмотье вырыл, завесился и побрел лесом. Думат: "Плох я сокол,
что ворона с места сбила". И видит: яблоки растут белого цвету.
- Ах, как пить охота!
Сорвал пару и съел. И заболела голова. За лоб схватился, под рукой два
волдыря. И поднялись от этих волдырей два рога самосильных.
Вот дак приужахнулся бедный парень! Скакал, скакал, обломить рогов не
может. Дале заплакал:
- Что на меня за беды, что на меня за напасти! Та шкура разорила,
пристрамила, разболокла, яблоком объелся, рога явились, как у вепря у
дикого. О, задавиться ли, утопиться?! Разве я кому надоел? Уйду от вас
навеки, буду жить лучче с хичныма хехенами и со львами.
Во слезах пути-дороженьки не видит и наткнулся опять на яблоню. Тут
яблочки красненьки, красивы.
- Объистись разве да умереть во младых летах?..
Сгрыз яблоко, счавкал друго,- головы-то ловко стало. Рукой схватился и
рога, как шапочку, сронил. Все тело согрелось, сердце звеселилось и
напахнула така молодось, дак Мартын на голове ходить годен. Нас бы с вами на
ум. Мартына на дело: этих красных молодильных яблоков нарвал, воротился на
старо место, рогатых яблоков натряс, склал за пазуху и побежал из лесу.
Дорога в город повела, а Мартынко раздумался: "В эдаких трепках мне там
нельзя показаться. В полицу заберут".
А по пути деревня, с краю домик небольшой - и старуха кривобока крыльцо
пашет. Мартынко так умильно:
- Бабушка, дозвольте в ызбу затти обогреться. Не бойтесь этих ремков,
меня бродяги ночесь раздели.
Старуха видит: парень хоть рваной, а на мазурика не похож - и запустила
в кухню. Мартынко подает ей молодильного яблока:
- Баба, на-ко съешь!
Баба доверилась и съела.
- Парень, чем ты меня накормил, будто я вина испила?
Она была худа, морщевата, рот ямой; стала хороша, гладка, румяна.
- Эта я ли? Молодец, как ты меня эку сделал? Мне ведь вам нечем
платить-то!
- Любезна моя, денег не надо. А нет ли костюма на мой рост - мужнева
ли, братнева ли? Видишь, я наг сижу.
- Есь, дитетко, есь!
Отомкнула сундук.
- Это сынишка моего одежонка. Хоть все понеси, андел мой,
благодетель!..
Оболокайся, я самоварчик согрею.
Мартыну гостить некогда. Оделся в простеньку троечку и в худеньки
щиблеты, написал на губы усы, склал свои бесценны яблоки в коробок и пошел в
город.
У Раискиных ворот увидел ейну стару фрелину:
- Яблочков не прикажете-с?
- Верно, кисляшши.