"Борис Шергин. Пронька Грезной" - читать интересную книгу автора

Горьким горем огорожена...

- Реви, реви, корова косая! Вот уже таткин облизьян обнимать придет.
- О, не надо, не надо!
- Не надо, дак выволакивай чемоданы, завязывай уборы да сарафаны! А я
фрелину к тем понаведаться сгоняю.
Два брата, два американа рады такому повороту. Ночью подали к воротам
грузовик, чемоданы и обеих девок погрузили да и были таковы. Дале и
повенчались и в Америку срядились на радостях. Мужья рады дома женами
похвастаться. Жены рады, что от Проньки ушли.
Царь как узнал, что дочки к американам упороли, только для приличия
поматерялся, про себя-то доволен, что на свадьбу изъяниться не нать.
Тут Пронькины пятнадцать годов на извод пришли. У него мыло просто и
душисто пудами закуплено, мочалок, веников, дресвы возами наготовлено. Везде
по комнатам рукомойники медны, мраморны умывальники, а также до потолку
сундуков с костюмами зимними, летними, осенними, весенними и прочих сезонов.
В последний нонешний денечек является Пронька к своему американину.
Опять к нотариусу сходили, все договоры разорвали, по закону ни во что
положили и любезно распростились. Пронька, что птичка, на волю выпорхнул.
Радось за радосью - царь объявляет о дочкином согласии. Поторговались,
срядились. На остатки нареченной жених говорит:
- Итак, через полмесяца свадьба. В венчальной день публика увидит
неожиданной суприз.
На друго утро он снял под себя городски бани на две недели и пригласил
двенадцать человек баншиков и двенадцать паликмахтеров. И вот бани топятся,
вода кипит, аки гром гремит, баншики в банны шайки, в медны тазы
позванивают. Паликмахтеры в ножницы побрякивают.
Неделю Проньку стригли садовыми ножницами, скоблили скобелем, шоркали
дресвой и песком терли. Неделю травили шшолоком, прокатывали мылами семи
сортов, полоскали, брили, чесали, гладили, завивали, душили, помадили.
В венчальной день двенадцать портных наложили царскому жениху
трахмальны манишки, подали костюм последней париской моды, лаковы шшиблеты и
прочее.
И как показался экой жентельмен на публику, дак никто буквально не
узнал. А узнали, дак не поверили. Он явился, как написаной, бравой, толстой,
красной, очень завлекательной. Царевна одночасно экого кавалера залюбила. До
того все козой глядела, а тут приветлива сделалась, говорунья. Свадьба была
- семь ден табуном плясали, лапишшами хлопали, пока в нижной этаж не
провалились, дак ишшо там заканчивали.
А Пронькин американин, приехавши на родину, не избежал некоторой
неприятности. Американска власть на его заобиделась, что пятнадцать лет в
России потратил, эдаки деньги на вшивого мужичонка сбросал.
- Неужели, - власть говорит, - ты за эстолько лет не мог его соблазнить
хоть раз сопли утереть?
Тогда достойной субъект показал им пятнадцать научных изданных томов
насчет Проньки. Также открыто спросил:
- Разве вы не в курсе, что две особы императорской фамилии вышли замуж
за американов и принели американску веру?
Власти говорят:
- Это мы в курсе. Вот этот случай - велика честь. Америка гордицца теми