"Маргарита Шелехова. Последнее лето в национальном парке [love]" - читать интересную книгу автора

младшая дочь, о которой она грустила уже много лет подряд. Оказалось, что
летом сорок девятого года девушку нашли зверскиубитой в пакавенском лесу.
Сначала считали, что ее изнасиловали, но потом милиция эти слухи отвергла.
Старухи в деревне тогда заговорили об оборотне-вилктаке.
Это сразу объяснило нам странные перемены в поведении Вельмы,
произошедшие со дня страшной находки. Старая Вельма относилась к
своимквартирантам оченьсурово. Она обожала устанавливать очередность
пользования газовой плитой и отбирать в наказание одеяла. Самые неугодные
изгонялись с треском, и как-то изгнаннаяподобнымобразомНатальяВиргай
подбросила в ее деревянный нужник килограммовую пачку дрожжей. Но к
семейству Барона Вельма явно благоволила, а после того, как Барон вычистил
ей выгребную яму во дворе (он не брезговал быть героем любой ценой),
питала к нему просто-таки материнские чувства, и за постой мои друзья
платили меньше всех. Все же последнее время Вельма ходила по двору с
отрешенным видом, что-то бормотала себе под нос и с трудом отвечала на
утренние приветствия.
Жемина в сорок девятом году была маленькой девочкой, но она хорошо
запомнила это событие. В убийстве Вельминой дочери обвинили почтальона
Тадаса, мужа молоденькой Эугении, будущей деревенской учительницы, но
спустя некоторое время его выпустили, благодаря показаниям Юлиуса, отца
нынешнего звонаря, утверждавшего, что они с Тадасом в предполагаемый
момент убийства распивали в баньке у озера бутылочку самогона. Дело
закрыли, но учительница от мужа ушла, а сам он уехал в неизвестном
направлении.
Уже после его отъезда отец звонаря был застрелен кем-то у сеновала
наглазахженыи сына, но его смерть не произвела тогда на деревенских
большого впечатления, поскольку накануне по соседству была зверски
вырезана семья хуторян - родители и пятеро детей от двух до семнадцати
лет. Их могилу мы все видели на местном кладбище, и по официальной версии
виновниками считали лесных братьев, но случайный свидетель видел на хуторе
солдат из воинского эшелона, рыскавших по округе в поисках пищи. Страшное
было время для добрых людей!
Засиделись допоздна, и Барон пошел проводить меня. Мы оба - вместе со
всей страной - испытывали страшный дефицит триллеров, а официальные
сведения о вурдалаках ограничивались стихотворением Пушкина ("Трусоват был
Ваня бедный...") и произведениями Алексея Толстого. Сообщение, что Барону
удалось посмотреть фильмы с Дракулой, потребовало обсуждения,
затянувшегося почти до рассвета. Я рассказала, как в детстве мне подарили
на день рождения толстую книгу с романами "Вампир" и "Князь Серебряный", и
я спросила бабушку, о чем же идет речь в первом романе.
- Про тяжелую жизнь людей в дореволюционной России, - ответила она
мне тут же из кухни, - и помещиков-кровопийц.
Я начала читать, и уже на второй странице, где бабушка - помещица
выходит с кровавым ротиком от заболевшей внучки, поняла, что меня
разыграли, и забилась в угол дивана.
У Барона была привычка нависать над собеседником, и для сохранения
границы минимального жизненного пространства тот вынужден был отступать
(эту границу могут переходить только дети с родителями и влюбленные, что,
как правило, не соблюдается в переполненных автобусах). Таким образом, мы
за ночь обошли дом несколько раз, причем Барон лично изображал Дракулу,