"Джилл Шелдон. Забыть о мести " - читать интересную книгу автора

На этот раз звук его голоса больше походил на грозное рычание.
- От меня ты братского поцелуя не дождешься, Худышка. Ни за что.
Поэтому держись.
Сжав ее виски широкими ладонями, он придвинулся еще ближе...
- Мяу!
Томас на мгновение застыл, выпрямился и пронзил Хлою негодующим
взглядом.
- Я прикончу это отродье!
Хлоя умудрилась слабо улыбнуться, прежде чем ускользнуть от него и
протиснуться к двери, где сидел котенок. Они еще ни разу не поцеловались
по-настоящему, а у нее уже голова идет кругом. Не то что от поцелуев
Конрада... Но Томас уже принял свой обычный холодно-отчужденный вид, и Хлоя
старалась не показать, как подействовал на нее этот прерванный поцелуй. В
конце концов, у нее тоже есть гордость.
С хмельной радостью Хлоя твердила себе, что успела заметить огонь
жгучего желания в глазах Томаса, прежде чем он успел надеть привычную маску.
А еще она увидела отчаянную жажду любви...
Хлоя прижала к себе Гарольдину, наблюдая, как Томас мерит комнату
широкими шагами. Она, если понадобится, снова сумеет пробудить в нем эти
вспыхнувшие на мгновение чувства. Просто поразительно, как сильно она хочет
его. Но еще больше она хочет дать Томасу Магуайру все, чем его обделила
жизнь. Дружбу... счастье... радость. Однако поразительнее всего сознавать,
что теперь она вряд ли сможет жить без Томаса, не того, каким его видели
окружающие. Без настоящего Томаса Магуайра. А для этого нужно всего-навсего
помочь ему выйти из тюрьмы, в которую он сам себя заключил.
- Мяу! Мяу!
Томас остановился и свирепо прорычал:
- Да накорми ты ее! Видишь, она просит есть! - Он ринулся к сумкам,
вытащил банку кошачьих консервов и сунул Хлое. - Шевелись же!
Да, он лишь притворяется ко всему равнодушным. Странно, но ему
невыносима мысль, что Гарольдина голодна. Что это - обыкновенное сочувствие
или собственный горький опыт?
Она поспешила на кухню и открыла банку, терзаясь навязчивыми
воспоминаниями об избитом, тощем несчастном мальчишке. Но ведь он выжил,
пусть ценой превращения в безжалостного, никому и ничего не прощающего
человека. Правда, есть крошечная надежда на то, что она сумеет помочь ему...
Гарольдина, забыв о хороших манерах, зарылась в еду мордочкой и лапами.
Подняв голову, Хлоя обнаружила, что Томас наблюдает за котенком с плохо
скрытым отвращением.
- Ты не сможешь держать ее здесь. Тебя вышибут, - категорично объявил
он. В этот момент с оглушительным треском, более всего напоминавшим раскат
грома, включился обогреватель. Томас покачал головой. - Правда, трудно
сказать, какое из двух зол меньшее. Может, и в самом деле тебе стоит
убраться отсюда?
- Не волнуйся, ничего с нами не случится. Оттолкнувшись от стены, он
снова покачал головой.
- Ну и упертая же ты. Хуже ослицы.
Томас направился к выходу, распахнул дверь и на прощание оглянулся на
Хлою. Лучше бы ему этого не делать. Ее глаза светились таким желанием, что
Томас невольно зажмурился. Губы, ярко-розовые, немного влажные, будто молили