"Лев Шейнин. Злой гений 'Народной воли' ("Записки следователя") " - читать интересную книгу автора

Лев Романович Шейнин


Злой гений "Народной воли"

Записки следователя



Борис Чимит-Доржиев http://www.lib.ru
"Лев Шейнин. Записки следователя.": Советский писатель; Москва; 1968

Лев Шейнин
ЗЛОЙ ГЕНИЙ "НАРОДНОЙ ВОЛИ"

Летом 1924 года я находился в командировке в Ленинграде и работал в
помещении следственной части Ленинградского губсуда, на Фонтанке. Однажды ко
мне в кабинет вошел старший следователь Ленинградского губсуда Игельстром,
высокий, чуть сутулый, очень живой человек с тонкими чертами подвижного
продолговатого милого лица и веселыми синими глазами, и сказал:
- Дорогой Лев Романович (мы успели с ним подружиться), если вы не
слишком заняты, то я могу вам показать одного любопытного обвиняемого.
- О ком, собственно, идет речь? - спросил я.
- Речь, прежде всего, идет о временах весьма давних, - ответил
Игельстром. - Я теперь погружен с головой в историю "Народной воли", злым
гением которой был некий Иван Окладский - бывший соратник Желябова, затем
ставший провокатором. Так вот речь идет как раз о нем...
Я встрепенулся. История "Народной воли", вписавшей столько ярких
страниц в книгу русского революционного движения, всегда меня занимала. А
тут представляется возможность увидеть крупного провокатора!.. Я сразу пошел
в кабинет Игельстрома.
Там, перед письменным столом Игельстрома, сидел, задумавшись,
благообразный старичок с аккуратно причесанной бородкой и глубоко сидящими
маленькими колючими глазками. Он встал при нашем появлении и очень
внимательно посмотрел на меня, которого видел впервые.
Это и был Окладский, он же Иванов, он же Петровский, он же Александров,
он же Техник. За его спиною стоял конвоир - молодой, стройный парень с
румяным, почти детским лицом и кимовским значком на гимнастерке.
- Итак, вернемся к нашей беседе, - начал Игельстром, сев за свой
стол. - Вы продолжаете писать свои показания?
- Так точно, - ответил Окладский, искательно и чуть подобострастно
заглядывая прямо в глаза Игельстрому. - Пишу, можно сказать, по мере сил и
преклонных лет своих... Дело идет.
- Хорошо, - произнес Игельстром. - Но вот я прочел первую часть ваших
"воспоминаний", как вам угодно было их назвать, и могу как читатель выразить
некоторые, так сказать, претензии...
- Весьма благодарствую, - ответил Окладский. - Но сами знаете, я из
рабочих, лицеев не кончал, так что в смысле стиля и прочего...
- Ну, во-первых, дело не в стиле, а совсем в другом. Во-вторых, я на
вашем месте так не подчеркивал бы свое пролетарское происхождение. Вот вы