"Аскольд Шейкин. Испепеляющий яд" - читать интересную книгу автора

- Сказали: "До нижнего чина". Господина Манукова упоминали. Когда мы с
казаками Мамонтова ехали, Николай Николаевич, чтобы самолично увидеть то, о
чем вы сейчас говорите, в окопы лез. Жив остался истинным чудом. Под
расстрелом стоял!
- Это хорошо.
- Да чем?
- Вы трудности дела понимаете. Многие ваши соотечественники полагают,
что за одно свое стремление сотрудничать с нами, их должно вознаграждать.
"Федор Иванович" поднялся со своего места. Шорохов тоже поднялся.
Встреча, судя по всему, завершалась. Но чем?
- Ну что? - "Федор Иванович" смотрел насмешливо и даже презрительно. -
Если получите послание, подписанное фамилией "Сислей"... Запомнили?..
Значит, оно будет от нас и адресовано вам, поскольку "Сислей" означает сразу
обращение и подпись... Как и ваша к нам "Дорофеев". Потребуется срочная
помощь? В сообщении, письме, телеграмме употребите два раза слово "всегда".
Не забывайте: доверие, что золотая монета. От слишком частого употребления
теряет вес... Сами в следующий раз не приходите. Сообщение пришлите с
доверенным лицом. Обратится к любому сотруднику, скажет: "От Дорофеева", -
эту фамилию "Федор Иванович" произносит не очень свободно.
Шорохов вскинул руки:
- Сколько на меня навалилось!.. А с главным вашим?.. Я мог бы сегодня
его повидать?
- Он занят. Вообще в ту дверь входят не сразу.
- А господину Манукову что я могу говорить?
- Только то, что вы у нас были.
- Ну а...
- Потом. Все остальное потом, - увлекая за собой Шopoхова, "Федор
Иванович" отступал к выходу. - Потом. Все остальное потом...

* * *

Таганрог всегда нравился Шорохову. Распростершись на высоком мысу, этот
город открыт солнцу, свежему ветру. Он словно бы парит над бескрайним
морским простором.
Такое ощущение возникло у Шорохова и теперь, когда, покинув
Американскую миссию, он с высоты Воронцовского бульвара, протянувшегося у
южной окраины города, смотрел на море. Береговая полоса оставалась где-то
внизу. Казалось, что от подножья поросшего деревьями и кустами склона сразу
начинается перламутровая водная гладь, беспредельная, потому что вдали она
сливалась с осенним перламутровым небом, и где кончается небо, где
начинается море, различить было нельзя.
"Дорофеев", "Сислей" - пустяки. Вообще может быть чепухой. Но как
поступать дальше? Настаивать: "Человек серьезный. Прежде твердо
договоримся"?.. Или какое-то сообщение сделать, прислать с нарочным? Станут
еще раз выведывать, кто да что этот Шорохов. Осторожны. Вчерашняя слежка их
дело. Будет она и сегодня.
И понятно, зачем Мануков затеял это приглашение в миссию. Человека,
который о тебе знает слишком уж много, приблизь, обрати в подчиненные, займи
мелочевкой: "Какая шинель? Какие сапоги?.." Сам-то Мануков во время
казачьего рейда к нижним чинам не очень тянулся. На равных говорил с