"Аскольд Шейкин. Резидент " - читать интересную книгу автора

деле приглядываться да решать: копать дальше или не надо? Потому так и
подъезжают лениво.
Он посмотрел на себя в зеркало: на вид самый представительный и
преуспевающий торговец. "Как буржуй, - подумал он. - Хороший буржуй подозвал
бы казаков, водки поднес, искать бы того помог, кто винтовку подбросил:
власть-то его. И казаки для него, и расстрелы. Все ему служит!.."
- Мама! - крикнул он через дощатую перегородку. - Там казаки у дома.
Кликните их, пусть подъедут. Отдадим винтовку-то.
- А тебе ничего не будет, Леонушка?
Странно как она спрашивает? Догадывается, что ли, уже о том, какой
жизнью он на самом деле живет? А может, и Настя догадывается? Плохо, если
так. Значит, грубо работает. Они ж незаметно для себя тем ему должны
помогать, что всерьез все его торговые дела принимают...
Ответил:
- А что мне, мама, за нее будет? Не моя же!
Мелькнула мысль: "Может, бежал кто да выбросил. Хорошего человека
подведешь!" Он отогнал ее. Нет уж. Коли назвался, так полезай.
Казаки долго осматривали место, где лежала винтовка, расспрашивали
Екатерину, Артамона Елисеевича. Тот пинал землю возле забора, кричал:
- А на што вона мне. Что я - грабитель? Я теперь человек уважаемый! Я
всю жизнь почету ждал!.. Кто идет? Артамон Елисеев Шорохов! Отец
мясоторговца Шорохова!
Урядник записал его имя, фамилию, адрес. От этого Артамон Елисеевич еще
более разошелся:
- И жинка моя... И дочка... Леонтий! А Леонтий! Да выйди ты к господам
казакам!..


* * *

На бойне, ожидая в конторке, когда разделают туши и можно будет
отправить их на ледник, Леонтий долго слушал болтовню Евграфа.
- Генерал Алексеев, в Екатеринодаре который с добровольцами, болеет
шибко. Не помер бы. А добровольцы эти - потешные ребята! Куда нашим до них.
Я в Ростове был, когда они его заняли. Не церемонятся. Комиссара поймают,
так и звезду на спине вырежут, и язык отхватят. И все днем делают, не
хоронятся, не так, как у нас. И "Боже, царя храни" открыто поют...
Леонтий, слушая, посматривал в окно: прошел состав с мешочниками, потом
пассажирский, с классными вагонами. Поезда эти ходили каждый день, считать
вагоны было не надо, и, глядя на них, Леонтий все думал, как навести
болтовню Евграфа на случай с винтовкой, да так, чтобы тот не хитрил, если
тоже замешан.
- Слушай, - наконец спросил он, - кто мне домой винтовку под стенку
подбросил? Тоже Булигин? Евграф захохотал.
- Что ты, чертяка! - крикнул Леонтий.
- Это не он. Это Пухликов. Сегодня Размоловы партию бычков пригоняют. А
ему закупать: он же офицерским столовым ставит. Он нам с тобой и подбросил,
чтобы не до покупки было. И донес, конечно, будь здрав! Про то, что ты с
Горинько сторговался, он же не знает. Вот и решил, - Евграф взглянул на
Леонтия. - Рожа-то... Рожа у тебя, как у зверя!