"Аскольд Шейкин. Дарима Тон" - читать интересную книгу автораполей. Машина отдала эту фразу ему.
Балетный артист! Нажатием кнопки он приказал повторить определение. Ре- зультат не изменился. Тогда он изъял из памяти машины слова "артист", "балет", "гений". Машина ответила так: "Индивидуум, которому свойственно уникальное строение нервной системы, сочленений и мускулату- ры, обеспечивающее совершенное чувство ритма, особую чистоту передачи нервных импульсов и высочайшую четкость реализации мышечных усилий". Это значило то же самое. С непривычной тяжестью в плечах он перевел глаза на стек- лянную плоскость стены и увидел, что уже рассветает. ...Из вычислительного центра он вышел, кегда начало всхо- дить солнце. Деревья, крыши зданий, алюминиевые переплеты окон пылали красным холодным золотом. "Конструктор... экспериментатор, - думал он, идя по до- рожке, усыпанной желтым песком и стиснутой пышными клумбами георгинов. - На самом деле ни то и ни другое". Каждый балетный спектакль и даже любую уличную пляску он всегда принимал как праздник, - это верно. И уже с первых па видел весь рисунок танца: его середину, финал... И ему всег- да казалось, что всякую музыку - симфонии, сюиты, сонаты, концерты можно представить в виде движений и получится связ- бенно в молодости, он часто во сне видел себя танцующим... Ведущий конструктор остановился. Но значит, он самым настоящим образом обокраден? Он, ко- торый прожил уже шесть десятков лет и ни разу не почувство- вал себя несчастным? Ему вспомнилась одна из конструкторских работ. Шла война. Фронт подкатывался к сердцу страны. Группа молодых ученых в кратчайший срок создала новый бронебойный снаряд. Чудо тех- ники! Так о нем говорили. А ну, если вычислить, насколько это их изобретение приблизило день победы? Ведущий конструктор беспомощно оглядывался. Ах да! Он привык думать у пульта машины. Все сразу же проверять чис- лом. "Вернуться и рассчитать?" - Он улыбнулся. - Но если бы в ту зиму мне стало известно, что мое место на балетной сцене, разве я ушел бы из конструкторского бюро?" ...Ночью Ведущего конструктора вызвали радиограммой. Уже через час самолет уносил его в горы. Там, на краю земли, он трое суток почти без сна осматри- вал сооружения, давал советы, подписывал акты и все время с удовлетворением думал о том, как удивительно полно совпали в этой разработке мечта конструктора и ее воплощение. Об АНГЕ- ВОЗМе он вспомнил только во время полета назад: "Да было ли это? Верно ли, что лишь крохи общей одаренности сделали меня |
|
|