"Аскольд Шейкин. Солдатская дорога домой (Сб. "Планета туманов")" - читать интересную книгу автора

землетрясения. Нашим методом - за девять-одиннадцать. Иногда это имеет
очень большое значение. Особенно если в зоне землетрясения оказываются
города или гидросооружения.
"Поразительно, - подумал Радин. - За все время он не задал мне ни
одного вопроса! Что это? Отсутствие элементарной любознательности?"
Деревья расступились, открывая тринадцатиэтажный дом из голубого и
розового стекла, расчерченного алюминиевыми переплетами рам. На крыше дома
раскинулся сад. Зеленые водопады виноградных лоз низвергались с балконов.
Вечер был жаркий и душный. На балконах наверняка царила прохлада.
- Вот здесь я живу. Комнаты мои на ту сторону. Они без балкона, -
Тополь протянул руку по направлению к дому.
И тотчас же, словно бы подчиняясь этому жесту, от подъезда отделилась
женщина в бело-красном плаще.
Почти бегом - счастливая, смеющаяся - она подошла к ним. Радин увидел,
что она так же молода, как и Тополь, и хотя слегка раскоса и скуласта
("Татарка или монголка?" - подумал он), чем-то очень похожа на него:
черноглаза, худощава, с отзывчиво подвижным лицом.
Смущенно улыбаясь, Тополь представил ее:
- Чайкен.
Радин вопросительно посмотрел на Тополя: "Жена? Невеста? Сестра?".
Тополь снял фуражку и надел на голову Чайкен.
"Жена", - решил Радин и отвел глаза: такое откровенное счастье выразило
вдруг лицо Чайкен.
На лифте поднялись на десятый этаж. Тополь нажал кнопку. Дверь
отодвинулась. Молодые люди пропустили Радина вперед. Он миновал крошечный
коридорчик, открыл дверь и - вновь оказался на улице! Потолок и три стены
комнаты, куда он вошел, были прозрачны. Верхушка дерева зеленым островом
плыла на уровне пола, проектируясь на гладь моря и солнечную дорожку,
уходящую к горизонту.
Комната была почти пуста: два широких твердых дивана, низкий столик,
телеэкран в центре непрозрачной матово-золотистой стены, над экраном -
ржаво-красная осенняя веточка полярной березки с бисерными листочками.
Столик был завален таблицами и ведомостями. Один из углов его занимала
клавиатура встроенной в стол счетной машины.
- Садитесь, пожалуйста, - Чайкен указала Радину на диван. - Я сейчас
приготовлю чай.


Сначала Радин рассказывал столичные новости. Потом говорил о том, какая
погода стояла во время полета. Он чувствовал, что его присутствию искренне
рады, но в то же время видел, что, кроме общей беседы, между Тополем и
Чайкен все время идет свой, особый безмолвный разговор. Они были
откровенно счастливы, просто оттого, что находились вместе.
Первое время это сковывало Радина. Потом он понял, что дело не в них, а
в нем. Просто сам он совершенно иной человек, чем этот Тополь. И поэтому
жена его держит себя с ним не так, как Чайкен - со своим мужем. Видимо,
оба они с женой настолько уже привыкли не слишком радоваться при встречах
и не слишком огорчаться при расставаниях, что это стало их второю натурой.
"Недавно женаты, - подумал он. - Недели, может быть, месяцы..."
Но потом оказалось, что они были знакомы еще со школьных лет и женаты