"3иновий Шейнис. Максим Максимович Литвинов: революционер, дипломат, человек " - читать интересную книгу автора

Генуэзской конференции, экспертом Наркоминдела, Анатолием Филипповичем
Миллером, доктором исторических наук, экспертом НКИД, участником многих
международных конференций, Владимиром Николаевичем Павловым,
правительственным переводчиком, членом коллегии НКИД (МИД). В общей
сложности я записал беседы с 96 партийными деятелями и дипломатами.
Не всегда легко было добиться согласия на беседу и далеко не всегда -
получить необходимый материал. Мешали тени прошлого. Иногда я приходил к
людям, которые встречали меня с недоверием и подозрительностью: "Вы хотите
написать о Максиме Максимовиче? Похвально и даже очень полезно, но выйдет
ли? Да я и не помню ничего".
Но постепенно налаживалась беседа, и перед моим мысленным взором
разворачивалась панорама жизни Литвинова - революционера, дипломата,
человека.
Много мне дали беседы с Л. А. Фотиевой - секретарем В. И. Ленина. Лидия
Александровна помнила Литвинова с той поры, когда он вернулся из эмиграции,
часто бывал на заседаниях Совнаркома. Татьяна Федоровна Людвинская, член
КПСС с 1903 года, встречалась с Литвиновым в Швейцарии в годы эмиграции и
позже в Москве. Она охотно поделилась со мной своими воспоминаниями и
наблюдениями.
Одновременно я изучал зарубежные источники. Многие буржуазные
исследователи основательно исказили образ Литвинова, немало издано и грубых
фальшивок о советском дипломате, в том числе якобы написанные им так
называемые "Заметки для дневника". Как признал бывший сотрудник американской
разведки Пол Блэкстон на страницах американского журнала "Уикли ревью",
фальшивка эта была сфабрикована провокатором Григорием Беседовским,
работавшим в конце 20-х годов в советском полпредстве в Париже. Беседовский
переметнулся в белогвардейский лагерь.
Опровергнуть эти материалы не представляло труда. Фальшивку
Беседовского разоблачила сама зарубежная печать, вынужденная отмежеваться от
топорно сработанной книжонки перебежчика. Что же касается других вымыслов и
домыслов, то о них сказано в ходе моего повествования о жизни и деятельности
Литвинова.
Когда работа над книгой подходила к концу, я обратился к А. И. Микояну
с просьбой поделиться воспоминаниями о Литвинове. Согласие было дано. Беседы
с ним были для меня чрезвычайно важны и полезны. Прочитав всю рукопись,
Микоян дал согласие написать предисловие.
Затем я имел беседу с В. М. Молотовым, попросил его высказать мнение о
Литвинове как дипломате. Молотов назвал Литвинова одним из крупнейших
советских дипломатов. Но это было сказано через двадцать лет после кончины
Литвинова.
Мой архив пополнялся, но я продолжал разыскивать свидетелей истории.
Ведь не только известные деятели, но и те, кого часто называют "рядовыми",
хранят в своей памяти бесценные факты и штрихи нашей эпохи. Таким хранителем
истории оказался Николай Яковлевич Клименков, шифровальщик советской
делегации на Генуэзской конференции, свидетель важнейших событий.
Готовясь к работе над книгой о жизни и деятельности Литвинова, я пять
лет проработал в архивах. Поначалу мне сказали, что в архивах ничего, или
почти ничего, нет. Но выяснилось, что материалов там очень много. Во-первых,
надо получить к ним доступ, а во-вторых, хорошенько порыться. Я разыскал
уникальные документы в Центральном партийном архиве Института