"Павел Шехтман. Пламя давних пожаров " - читать интересную книгу автора

разграбила в четыре приема" (15.2.1905). А вот что сообщает о событиях этого
дня в служебном рапорте пристав 2-го участка (район Базарной и Кубинской
площадей): "Утром 7 февраля перестрелки между армянами и татарами усилились,
причем татары открыто по улицам участка... ходили с ружьями и револьверами,
а армяне производили стрельбу с крыш и окон домов. В этот день было
подобрано с улиц участка убитых 24 человека армян; было убито и поранено
несколько мусульман, которые самими мусульманами убирались по своим домам.
Казаки, при обращении к ним г-на пристава, отказали ему в содействии, они не
могли оказать его ввиду своей малочисленности. Пришедшие около 2-х часов
дня, кажется, 2 роты Сальянского полка, во главе с подполковником
Кузьминским, прошли с барабанным боем по Базарной улице. Народ, при
приближении их, разбегался, а затем снова собирался в большом количестве на
улицах. Г, пристав лично обращался к подполковнику Кузьминскому и просил его
сделать несколько залпов по воздуху, чтобы рассеять народ. Но получив в
ответ от него "не ваше дело, мы сами знаем, что нам нужно делать", г.
пристав отошел от него и более за содействием не обращался. С наступлением
сумерек войска ушли, мусульманское население... могло в это время грабить
магазины, лавки по Цициановской и Губернской улицам" ("Каспий", 16.2.1905).
Бакинский полицеймейстер капитан Деминский так говорит о событиях 7 февраля:
"На другой день, сутра, улицы были запружены тысячной толпой мусульман; с
Базарной улицы и Шемахинской они двигались к армянским кварталам, убивая
встречных армян, разбивали двери домов и грабили. При появлении казачьих
разъездов они рассыпались по соседним улицам" ("Каспий", 15.2.1905). Г-н
полицеймейстер забыл упомянуть, как он (по свидетельству француза Мишеля
Тимони) "парадировал во главе около сотни казаков; полицеймейстер, проезжая
мимо вооруженной толпы мусульман, не обращал на нее никакого внимания; со
своей стороны татары... широко улыбались ему" (Старцев, гл.З). Что же до
казаков, то они были настроены к погромщикам вполне доброжелательно, а на
вопрос, почему не разгоняют толпу, усмехались: "Известно, почему!" (там же).
Сам губернатор князь Накашидзе, "спокойно куря сигару" (там же), разъезжал в
фаэтоне по заваленному трупами городу, шутил с бандитами, хлопал их по плечу
и явно наслаждался картиной погрома. Официально эти: господа заявляли, будто
у них недостаточно войск, чтобы прекратить беспорядки. Из русских офицеров,
кажется, только штабс-капитан Зуев осмелился по собственной инициативе дать
приказ стрелять. При звуках залпа (в воздух) 25 солдат тысячная толпа татар
немедленно разбежалась (см.: там же). Армянские рабочие с Биби-Эйбатских
промыслов двинулись в город на помощь соплеменникам. Город был оцеплен
жандармами; рабочих остановили и разоружили. Тогда, на следующий день,
собрался общий митинг всех биби-эйбатских рабочих (кроме татар, конечно) и
постановил "идти в город и разносить полицейские и губернские учреждения,
если полиция не примет мер к прекращению убийств" (там же). Даже официальный
"Кавказ" упомянул, что "русские рабочие, желая! положить конец резне, 8-го
февраля сообщили мусульманам, что если они не прекратят беспорядков, то они!
вмешаются s это дело и положат им конец" ("Кавказ", № 40, 1905). В этот день
(7 февраля) начали действовать дашнакцаканские отряды самообороны. Надо
сказать, что бакинский комитет партии Дашнакцутюн первоначально...
совершенно растерялся перед неожиданными событиями. Приняв их за случайную
вспышку, дашнакцаканы сначала лишь издали вместе с эсерами и
социал-демократами листовку, призывающую к спокойствию (см.: Э.Оганесян,
"Век борьбы", Т.1, стр.154). Затем была отправлена телеграмма Накашидзе: