"В.Н.Щеглов. Вирусы лжи и бреда (Повесть)" - читать интересную книгу автора

кто-то попал под ноги. Ударился о лед, потеря сознания, помню лишь, как меня
волокут в раздевалку. Скорая помощь, сирена, 1-я градская, рвота,
кровоизлияние в левый глаз. Записка Наты: "Витенька, я пришла, Герман и Олег
тоже придут..." После 10-ти дней она взяла меня к себе домой:

- Вот ты у меня первый раз ночуешь..."

Фотографировались на Воробьевых горах, Ната: белое платье черные
волосы, милый овал лица, мой задумчивый и туманный взгляд на нее, набухшие
почки ветвей. Опять сомнение - ее неразвитость, но сильное чувство ко мне.
Сознание ответственности у меня, природа тянет нас, и уже слишком далеко
зашли. Главное - ее развитие. Помолвка. Прогулка в Центральном парке, Ната,
божественная простота облика Юдифи с картины Джоржоне. Она, наверное,
чувствовала свое очарование и, смеясь, сказала, что приворожила меня, и это
у нее от матери. "Но, - грустно добавила она, - знаю, что у тебя будут две
жены". Моя девочка-подросток.

Письмо Наты из Павловской слободы, с агробиостанции: "Мой самый
бесчувственный! Позвони мне домой, что они надумали, написали ли письма,
куда нужно насчет квартиры в Ленинграде. Витя, скоро твое изучение философии
кончится, так что поторопись. Привет от Жени, Аллы и пр. Написала бы тебе
еще, да всего не напишешь. Скажу, когда приеду. Ладно? Поцелую, когда
приеду. Отвечай сразу, как получишь письмо. Я тогда сразу пойду в Слободу и
договорюсь о комнате, очень хочу, чтобы ты приехал, а то я тут скоро совсем
в летаргический сон впаду".

Жил я около агробиостанции в армейской палатке, спал на раскладушке.
Днем гуляли по лесу, темные громадные ели, яркие и теплые пятна солнца...
Поздний вечер, ее навязчивый страх... Образ лодки Харона, перевозящего наши
души куда-то в вечность вместе с нашими будущими детьми. Именно в это время
я внутренне почувствовал, что мои отношения с ней - это не то..., но
одержало верх чувство долга и ее искренняя привязанность ко мне, ее
божественная нежность и простота, ее облик библейской Юдифи...

Суббота, свадьба, много народа, приехали мои из Тулы. Стол сервирован
поваром из "Праги": куропатки, ореховый торт, вина, фрукты. Радостное
настроение, возгласы гостей, тосты, нежный и радостный взгляд Наты, ее
мягкие теплые губы. На ночь ее мать отобрала у меня Нату, и мне пришлось
ночевать одному. Утром мы уехали в СПб. На вокзале нас встретил с букетом
цветов видный индолог Кальянов, у которого затем мы жили (в доме, где была
квартира И. П. Павлова).

Влажный, теплый воздух, запах моря, камня, сирени и земляники.
Мучительные ночи, вагинизм, кровотечение... В СПб мы пробыли около недели. В
Москве у меня опять отобрали Нату, и я лишь иногда приезжал днем к ней.

Соколова Пустынь западнее Каширы на Оке, дом отдыха, мы снимаем комнату
в одной избе, песок, сосновые леса. Письмо Наты домой: "На пляж Витя тянет
рюкзак с книгами, тетрадями, вышиванием, мячом, занимаемся гимнастикой.
После обеда спим, Витя рисует, я вышиваю, на танцы ходим редко, там тесно,